Второй Шанс - страница 22

Осознание проблемы Рей встало в полный рост: ведь она почти ничего не знает об окружающем мире, и при этом мыслит крайне причудливым образом, что сильно затрудняет общение. У неё даже логика мышления другая, абсолютно чуждая обычным людям. Это даже не шизофрения, а что-то совершенно другое: она вполне способна решить сложнейшую логическую задачу или найти связь между двумя, казалось бы, совершенно чуждыми событиями, но онигири с омлетом загоняют её мозг в аут, не говоря уже про простой утренний разговор. Вот и сейчас Рей сидит в глубокой задумчивости и почти не реагирует на внешний мир, уйдя в свои мысли. Вздохнув, встаю и иду мыть руки. Как бы мне не хотелось понежиться в кровати подольше, но нужно делать дела.

Наскоро позавтракав лапшой пока Аянами моется в душе, я подготовил все препараты, необходимые для перевязки. Процедура проходила как и в прошлый раз, однако скорость регенерации была поразительна: мелкие ссадины уже почти зажили, а гематома стала заметно меньше. И, если позавчера кроме жалости тело не вызывало никаких других чувств, то сегодня я понял оригинального Синдзи из аниме, который от такого зрелища потерял не только дар речи, но и равновесие: стройное тело, нежная и шелковистая кожа, белая, как алебастр. Под кожей едва видны тоненькие прожилки вен, лишь оттеняющие неестественную бледность. Добавим к этому маленькую упругую грудь с аккуратными сосками, узкую талию и ровные ножки, и мы получим, наверное, самую красивую девушку, которую я когда-либо видел. Впечатление портили несколько маленьких шрамов, но их почти не было видно. Встряхнувшись, я перевёл взгляд со всего этого великолепия на унылую коробку с баночками и поспешил закончить перевязку. Увлечённый внутренней борьбой с желанием прямо здесь и сейчас изнасиловать девушку, я потерял концентрацию. Обезболивание мигом слетело, и Рей тихонько застонала. Этот тихий сдавленный всхлип мгновенно отрезвил меня, напомнив, что у нас не эротические игры, а перевязка. Завязывая бинт на бедре, спрашиваю:

— Рей, у тебя на сегодня какие планы? Просто у нас мало одежды, да и в квартиры нужно кое-что докупить.

— В 12:00 у меня плановое обследование у доктора Акаги. Я не испытываю недостатка в одежде. — сказала девушка с оттенком удивления, доставая из комода очередной комплект школьной формы. Вся полка была забита однотипными сине-белыми свертками: их там было штук тридцать…

— Аянами, кроме этой, тебе нужна ещё одежда. В обществе не принято ходить в школьной форме никуда, кроме учебных заведений. — Как ей объяснить, что одежда нужна не только для того, чтобы прикрывать тело от холода, и потому что так ходят другие?

— Разве планируется посещение заведений, требующих определённый дресс-код? — желание убиться об стену становилось просто нестерпимым…

— Рей, я просто хочу, чтобы у тебя было больше красивых вещей. Согласись, что в ресторан идти в школьной форме будет крайне глупо. — надеюсь, что Аянами не заметила ноток раздражения в моём голосе.

Постояв минуту, проверяя, не жмёт ли ей нигде и, видимо, удовлетворившись моей работой, девушка начала одеваться. Кажется, теперь молчание будет гораздо длиннее: вы даже не представляете, как же я устал отвечать на вопросы. Надеюсь, что постепенно перманентный фейспалм у меня прекратится, и я смогу вздохнуть спокойнее. Хотя, чего я жалуюсь? Главное, что мне скучно не будет! Замечаю, что ей одной рукой сложно застёгивать блузку и подхожу помочь:

— Давай я застегну пуговицы, тебе ведь сложно.

— Я могу справиться и сама…

Зрелища, милее, чем растерянная Рей в застёгнутой на две пуговицы блузке, я ещё не видел: на бесстрастном лице большие растерянные красные глаза, синие волосы в полнейшем беспорядке, и криво застегнутая полупрозрачная рубашка на голое тело. Застегнув на девушке все пуговицы и поправив блузку, иду одеваться сам. Сегодня будет длинный день…

В Токио-3 сегодня было достаточно пусто: мало кто хотел жить в городе, который был готов подвергнуться разрушению в любую секунду. Но персоналу НЕРВа и ключевых служб бежать некуда, а потому улицы, которые хоть и не кишели людьми, назвать пустынными было нельзя. Шокированная от такого количества внимания к своей персоне, Рей прижалась ко мне и старалась слиться с окружающей средой, чтобы не отсвечивать. Учитывая крайне нестандартную внешность, школьную форму и общую зажатость, получалось у неё это крайне плохо. Путём нехитрых расспросов я узнал ещё одну страничку из биографии моей спутницы: Аянами никогда не выходила в город. Она даже не знала никаких маршрутов, кроме как из школы домой, и из дома в НЕРВ. В чём-то я понимал девушку, испытывающую такой дискомфорт в толпе. Даже меня начинали бесить пристальные взгляды прохожих. Все, кто замечал Аянами, не оставались равнодушны: либо впадали в ступор от умиления, либо отворачивались, лишь бы не видеть.