Второй Шанс - страница 8
— Что насчет документов и жилья, доктор Акаги?
— Жильё тебе подготовят сегодня вечером, твои вещи перевезут туда же. Жить будешь один — то, что Командующий повесил тебя на меня, не означает что я буду тратить своё время. Будешь создавать мне проблемы, ныть или требовать внимания — отправлю в казарму к охране. Там уделят предостаточно внимания, но это тебе не понравится. Деньги на обустройство и жильё уже на твоем пропуске: я не собираюсь каждую неделю ездить и таскать их тебе.
— Не волнуйтесь, я вполне самостоятелен. И всё же вам лучше отдохнуть, эффективность работы будет выше.
— Я разберусь сама! — она почти кричала от злобы. — Завтра в 11:30, в 104 лаборатории.
Ненависть девушки была настолько сильна, что её можно было резать ножом, когда Рицуко уходила. Щёлкнул замок, оповестив меня о том, что это представление подошло к концу. Складывалось ощущение, что это не секретный институт, а сборище сумасшедших. Чёртова Башня шутов: безумец, готовый идти по трупам к безграничной власти, и уродцы, бьющиеся у подножья его трона. Уродцы, в которых он превратил обычных людей. Я вылил остывший мисо в унитаз, выбросил одноразовую посуду и пошёл в соседнюю палату. Или я разберусь во всём этом кошмаре, или умру.
Аянами лежала на спине, разметавшись по кровати: неестественно бледная кожа будто светится изнутри, тонкие пальцы комкают простыню, а синие волосы рассыпались по подушке. Аккуратно поднимаю стул, ставлю рядом с постелью и сажусь рядом, пристально вглядываясь в каждую мельчайшую деталь — анализировать это я буду потом, сейчас же нужно получить как можно больше информации. Её зрачок на свободном от бинтов глазу мечется под веком, пальцы сжаты. Девушка стонет, резко переворачивается на бок, прижимая ноги к животу и просыпается. Лицо бесстрастно, но во взгляде читается ужас. Чего же она так боится? Для начала нужно просто поздороваться с ней и попытаться успокоить:
— Привет, я Икари Синдзи, пилот. — надеюсь, это её не испугает.
— Привет. — холодный бесстрастный голос, страх всё ещё полыхает во тьме зрачков, так похожих на то моё предсмертное видение: от взгляда Рей у меня по коже побежали мурашки, а внутри все сжалось. Как бы самому не показать ей, что я тоже от неё слегка не в себе?
— Что с тобой, почему тебе страшно? Я не причиню тебе вреда, просто хочу поговорить и узнать тебя поближе. — говорить правду легко, особенно когда тебе это выгодно.
— Это не имеет значения, уходите.
В её голосе столько боли, что я просто не могу не попытаться хоть немного облегчить её состояние: беру девушку за руку и просто легонько поглаживаю кисть. Этот незамысловатый жест вроде и обычный, но он куда лучше пустых слов и глупых обещаний. Сначала она пытается отдёрнуть ладонь, но постепенно успокаивается, страх во взгляде сменяется изумлением и непониманием:
— Что вы делаете, пилот Икари? — она настолько удивлена, что даже сама задала вопрос.
— Выражаю заботу и симпатию через прикосновение.
Как же сложно переводить чувственную реакцию в рамки формальной логики. Глаз, свободный от бинтов расширяется от удивления. Однако на таких пространных разговорах далеко не уедешь: мне нужно узнать её как можно лучше и быстрее. Жаль, что не обойдётся без насилия. Ловлю взгляд одинокого красного глаза и падаю во тьму её разума: разрозненные мысли, боль в изломанном теле и мешанина из эмоций. Множество психических ограничителей, созданных воспитанием, превращают нетривиальную и интересную личность в биоробота без желаний и собственного мнения: она готова выполнить любой приказ моего отца, потому что он так хочет. Однако она ещё не успела в этом закостенеть, а потому шанс на нормальную жизнь у неё всё-же есть. Копирую её память, чтобы разобраться попозже, и уже собираюсь прервать контакт, как вдруг слышу её голос-мысль:
— Кто ты? — неужели она способна осознать моё вмешательство и даже говорить со мной?
— Я Икари Синдзи. Не бойся, я знаю кто ты, и не причиню тебе вреда. Не говори о том, что я могу, Командующему: он не тот, за кого себя выдает.
— Ты ему не веришь?! — боль бьёт по нервам, затопляя разум расплавленным свинцом. Ого, она умеет не только слушать и говорить! Ещё немного, и я просто умру от такого.