Второй шанс - страница 10

— Вы уже проглядели меня почти до дыр. — лукаво улыбаясь спросила княжна. — Может, вы хотите что-либо спросить у меня?

— Я хочу предложить вам просто прогуляться где-нибудь, где будет потише и можно просто поговорить.

— Где-нибудь? Вы так плохо знаете свой дворец, что даже место не можете придумать? — немного съязвила Ирими. — А как же ваши гости? Вы их оставите?

— Можно пройти на балкон, там сейчас очень красиво. А гости… — Леолан оглядел зал, молодежь танцевала, более старшие разошлись по группам и чинно беседовали между собой. Все были заняты. — Если мы уйдем, этого просто никто не заметит.

— Вы так думаете?

— Да.

— Тогда пошли.

Они вышли на широкий балкон, шедший вдоль всего зала. Солнце спряталось за горами, на западе края облаков слегка розовели от последних солнечных лучей, а на востоке по темному бархату небес щедро рассыпались звезды. Здесь, на балконе, стояло множество кадок с посаженными в них деревьями и декоративными кустами. Это и множество горшков и ваз, с цветущими растениями, создавало впечатление, будто какой то добрый волшебник перенес кусочек леса во дворец. Широкие окна, пока еще закрытые от холода не мешали любоваться звездным небом. Леолан усадил Ирими на одну из лавочек, стоящих тут же.

Не зная с чего начать разговор, он растерянно молчал. Первой нарушила затянувшееся молчанье Ирими.

— Вы хотели со мной поговорить, а сами молчите. Может, вы хотите спросить, как мы с родителями разместились приготовленных для нас комнатах?

— Нет, мне просто приятно смотреть на вас.

— Помнится, в детстве у вас, принц, были несколько другие интересы, чем смотреть на меня. Помните, как вы подбили меня и еще одного мальчика, кажется сына вашего конюха, отправится ночью в лес искать цветок папоротника?

При этих словах, пробудивших детские воспоминания, принц улыбнулся, а потом ответил:

— Да, в Ночь Макушки Лета, многие ходят в лес искать этот цветок. Говорят, что если сумеешь его найти, то он обязательно исполнит твое желание. Цветок мы так и не нашли.

— Конечно, мы ведь даже из дворца не смогли выйти.

— Нас изловили у городских ворот. Как же рассердились наши родители. Вы на следующий день уехали домой, а меня неделю отец не выпускал из комнаты. Но ведь папоротник это не самая страшная наша проделка в то лето?

Ирими после этих слов весело рассмеялась.

— Да чего уж там! Вы постоянно хотели куда-то отправиться путешествовать. То с бродячими артистами, то с торговцами. И почему- то все время брали с собой кого-то еще.

— Мне всегда было интересно посмотреть на другие земли. Посмотреть, как живут люди и эльфы в других местах, познакомится с ними. Узнавать что- то новое это всегда здорово.

— Только родители волновались, когда вы хотели узнать что-то новое. — со смехом заметила Ирими.

— Да, после того как я несколько раз попытался удрать из дома, отец всегда был начеку. Мне иногда кажется, что управлять страной ему было намного легче, чем уследить за мной.

— Страна-то не пыталась удрать из дома с каждым заезжим караваном.

При этих словах обои весело рассмеялись. Дальше беседа приняла более непринужденный характер, вскоре они перешли на ты, и концу вечера расстались лучшими друзьями.

Праздник продолжался почти до утра. Когда натанцевавшийся вдоволь Леолан, вернулся в свою комнату, он чуть не наступил на своего раба, о котором он уже почти забыл. Тот спал под дверью, вероятно на том самом месте, куда его привели и приказали стоять. Раздосадованный на себя, за то, что он совершенно забыл об этом «подарке», Леолан хотел сначала растолкать и отослать его в общие комнаты для слуг. Но вовремя вспомнил, что там для этого парня жизни вообще не будет. Не все разделяли его взгляды на древнюю вражду. Он просто оставил пока все как есть, и отправился спать сам, решив, что утро вечера мудренее.

Сон долго не шел к принцу, его мысли носились от прекрасного коня, подарка отца, к Ирими, от Ирими к степномуэльфу, и обратно. Но со временем усталость взяла свое, и он постепенно уснул.

Не смотря на то, что лег поздно, наследник проснулся по своему обыкновению достаточно рано. Степной эльф все еще спал. Старясь не разбудить его, Леолан подошел к нему, и принялся рассматривать. Совсем молодой, примерно одного возраста с самим принцем. У него были правильные, приятные черты лица. Слегка пухлые губы были плотно сжаты, что придавало спящему не много несчастный вид. Широкий воротрубашки не скрывал торчащие от худобы острые ключицы, под глазами были темные круги. Один рукав задрался, обнажив его руку. На запястье виднелись незажившие следы от цепей, обнаженную части руки покрывали рубцы, оставленные плетью. Часть из них была зажившими, часть еще свежими. Его волосы, темные у степняков, стали серебристо-белыми, совсем такими как у лесных эльфов. Только несколько прядок на висках сохранили свой прежний цвет. Что же нужно было перенести, чтобы полностью поседеть? Эльфы никогда добровольно не обрезали себе волосы. А у парня волосы были коротко и неровно подстрижены, вероятно это сделали хранители, что бы показать пленнику, что он полностью не властен над собой. Почувствовав сквозь сон чужой взгляд, парень проснулся, и с ужасом отпрянул от принца. Он забился в ближайший к нему угол, сжался в комок и закрыл голову руками, защищая её от возможного удара.