Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров - страница 7
Над ними возвышается яркая фигура англичанина Уильяма Петти. Сын сукнодела, он в юности был моряком, затем стал слушателем иезуитского коллежа во Франции, где изучил медицину. Был врачом, чертежником карт, ювелиром, затем университетским профессором, землемером и картографом всей Ирландии (где весьма обогатился на торговле земельными участками). Получил дворянство титул. Труд — отец богатства, а земля — его мать, — говорил Петти. Он очень много сделал для развития экономической мысли и сам открыл много нового. Его книги восхищают смелостью мысли, ярким слогом и остроумием. Рассказывают, как однажды пожилой уже и почти ослепший Петти был вызван на дуэль.
Воспользовавшись правом выбора оружия, он предложил провести дуэль на топорах в темной комнате; дуэль не состоялась, потому что вызывавший не принял условий…
Личностью совсем другого рода был степенный окружной судья из Франции Пьер Буагильбер… Он писал, что правительство не должно заниматься ценами и охранять торговые привилегии. Ведь Бог так мудро все устроил, что всем людям должно хватить средств для жизни. Пускай предприниматели конкурируют между собой и сами договариваются о цене и прочем. Страна только выиграет.
С Буагильбером мы вступаем в XVIII в. Постепенно умные люди стали приходить к выводу, что есть определенные экономические законы, подобные законам природы. Поэтому, мол, всякое вмешательство государственной власти в экономику чаще всего вредно. Пусть природа все делает сама. Особенно сильно эту идею отстаивали во Франции.
Франсуа Кенэ даже нарисовал схему, которая показывает, каким образом все продукты труда в стране сами находят своих покупателей и обмениваются на доходы. Эту схему он назвал "Экономической таблицей". Мысль Кенэ оказалась настолько глубокой, что даже в XX в. ее используют в практических расчетах для определения того, сколько каких продуктов лучше всего производить данной стране и сколько каких ресурсов (труда, сырья, машин) лучше всего направлять в различные отрасли хозяйства (расчеты межотраслевого баланса).
Вокруг Кенэ сформировался кружок мыслителей, которые называли себя необычным словом — ЭКОНОМИСТЫ. Это были в основном вольномыслящие дворяне. Они доказывали, что источником богатства народа является земля. Если сравнить расходы, которых требует земледелие, и доходы, которые оно приносит, то всегда остается чистый избыток дохода. Этот избыток порождается плодородной силой земли и попадает в руки землевладельцев. Поэтому все налоги в стране нужно заменить одним-единственным налогом — на землю.
Рядом с маленьким, щуплым Кенэ мы видим высокую статную фигуру Жака Тюрго — чиновника, затем министра финансов и притом выдающегося мыслителя. Тюрго написал книгу о том, как создаются и распределяются богатства. Он высказал много глубоких мыслей, которые вспоминали экономисты и в XIX, и в XX столетиях.
В 1766 г. Адам Смит попал в Париж и познакомился с Кенэ и Тюрго. Школа "экономистов" была тогда в самом расцвете. Но к ним из Британии приехал не ученик, а собрат-единомышленник. К этому времени сам Смит уже был глубоко убежден в необходимости экономической свободы и в существовании естественного (природного) порядка вещей. Вспомним, что слово ПРИРОДА вошло в название его великой книги.
Сегодня трудно даже вообразить, как зачитывались трудом Смита образованные люди в конце XVIII — начале XIX столетия. У многих он был просто настольной книгой. Она владела умами и рождала новые мысли.
И вот сценка. В одной из парижских квартир идет молодежная вечеринка. Собственно, вечер уже кончается, вино выпито, веселые молодые люди собираются расходиться по домам. Внезапно один из них, осененный свежей мыслью, начинает бить пустые бутылки, приговаривая: "Поможем нашей промышленности!" С хохотом компания выкатывается на улицу.
Один из юношей шел домой в глубокой задумчивости. Каким образом уничтожение продуктов полезно для промышленности? Идея-то была понятна: не будет оборотной посуды, вырастет спрос на бутылки со стороны виноделов. А если посуду не бить, тогда что будет с изготовителями стеклотары? Часть их продукции не будет продана? Но тогда сократится их доход, а значит, не будет продано какое-то количество хлеба, одежды и прочего? Значит, и в этих отраслях снизятся доходы. И виноделы смогут продать меньше вина? И снова снизится спрос на бутылки? А на складах будут скапливаться горы стеклопосуды, бутылок с вином, пищевых продуктов, одежды, обуви…