ВВЕДЕНИЕ В ОБЪЕКТИВНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ (ЧАСТЬ II) - страница 15

Времени уже шестнадцать тридцать. Нужно быстро возвращаться. По горам в темноте ехать рискованно. Прохожу по берегу мимо храма – моего гида нигде не видно. Ну да что, искать его мне, что ли? Догонит, парень шустрый, рабочие подскажут, что я ушел, дорога одна.

Он догнал меня, когда я уже прошел в обратную сторону с полкилометра. Остановился, кричит издалека, что Гуру приглашает меня на чай в ашрам. Я отказываюсь, зову гида к себе. Когда он подходит, поясняю, что времени нет и мне пора возвращаться к машине. Гид очень любопытный и потом в течение всего спуска спрашивает, что за машина, чья, что за водитель, где я буду ночевать и еще массу других вопросов. Причем, когда отвечаешь, он потом задает те же самые вопросы по новому кругу, и нужно иметь терпение, чтобы без конца талдычить одно и то же, пытаясь при этом оставаться в спокойствии ума.

Энергии здесь очень сильные, и я стараюсь изо всех сил находиться в смирении, чтобы не раздражаться, а меня в лице этого назойливого паренька будто кто-то проверяет. Он все время что-то говорит и говорит. Но я уже, кажется, научился не обращать на него внимания. Проходим мимо маленького храма Богине Парвати. Я в знак благодарности божественным силам хочу оставить несколько рупий. Но не знаю, куда их положить. Паренек тут же встревает, говорит, что пять рупий – это очень мало, что нужно оставить пятьдесят. Я с ним соглашаюсь, но у меня из относительно мелких только сто рупий одной бумажкой. Он говорит, чтобы я дал ему их. Пятьдесят рупий он принесет завтра сюда, а остальные возьмет себе за работу. Я соглашаюсь, и мы спускаемся дальше.

Пройдя еще километр вниз, мой гид спрашивает, сколько я ему дам денег за работу.

– Я уже дал тебе, – отвечаю.

– Этого мало, – говорит он, улыбаясь и извиваясь змеей, как Паниковский.

– У меня больше нет мелких денег, – поясняю.

– Я тебе внизу разменяю.

– Остальные деньги мне нужны, чтобы расплатиться с водителем.

Он успокаивается и идет дальше, но еще через километр снова начинает разговор о своем гонораре. Ну что с ним поделаешь!

– У тебя сто рупий, делай с ними что хочешь! – не выдерживаю.

В самом низу паломнической тропы он сворачивает во дворик каких-то низких покрытых соломой белокаменных строений. Я иду дальше, но почему-то оглядываюсь и встречаюсь глазами с полным бородатым молодым человеком. Обернутый белой туникой, он лежит на войлочной подстилке, брошенной на короткую травку дворика в позе отдыхающего римского патриция. Взгляд его и глубок, и властен. Легким жестом руки он подзывает меня к себе. Рядом с ним крутится мой гид. Другой йогин, так же завернутый в белое (одежда напоминает обыкновенную простыню), поодаль рубит тяжелым топором дерево. Он совсем молод, и судя по благоговению перед возлежащим, это его ученик.

Я подхожу к гуру, здороваюсь, он приглашает меня присесть рядом с ним. Говорю, что у меня очень мало времени, но йогин властным жестом усаживает меня рядом с собой.

– Очень хочется пить, – показываю на рот.

Гуру дает указание ученику. Мгновенно передо мной появляется стакан с водой и миска с солеными орешками и соломкой. Напившись, я пробую утолить вдруг прорезавшийся голод, но много съесть этого невозможно.

– Вы здесь живете только летом? – спрашиваю.

– Нет, круглый год.

Кошусь на его легкую одежду:

– И не холодно?

– Тепло вот здесь, – йогин тычет пальцем в свою голову.

– А что вы тут едите?

– Вот это и едим, – кивает на миску в моих руках.

– Только это?

– Только это.

У него хорошее произношение английского, возможно, он когда-то получил прекрасное образование. Я читал, что многие великие йогины заканчивали престижные европейские вузы.

– Мне надо идти.

Полулежащий йогин снисходительно смотрит на меня, останавливая жестом. Я читаю в его глазах мысль: «Все суета». Но йогин вдруг сам проявляет интерес к мирскому и, тыча толстым пальцем в мой фотоаппарат, просит его посмотреть. Он со знанием дела включает смотровое окошко с обратной стороны камеры и начинает прокручивать кадры, требуя к ним пояснений. Увидев групповое фото, он спрашивает, кто эти парни, кто эти девушки. И мне приходится долго и подробно рассказывать о большой группе россиян, путешествующих по святым местам в предгорьях Гималаев. Я отснял около четырехсот кадров, и если он их все будет просматривать, мне придется остаться здесь до утра.