Вверх по реке - страница 20

— Кроме этих туманных сведений, чем вы можете мне помочь?

— Колониальный комиссар уже выделил в ваше распоряжение пароход «Нэлли», что пойдёт под нейтральным флагом, чтобы обеспечить вам хотя бы иллюзию безопасности. Но сильно на неё рассчитывать не стоит. Кроме того, вам выделят сопровождающих. Я распоряжусь, чтобы они прибыли как можно скорее для знакомства.

Он вышел из кабинета, оставив меня в компании с кружкой теплеющего пива. Не то чтобы я был большим любителем этого напитка, однако давать ему нагреться стало бы преступлением, и пока ждал возвращения полковника, я допил пиво.

Увидев, с кем пришёл фон Вирхов, я едва не взялся за оружие. Ведь он пропустил вперёд импозантного веспанца в костюме, лишь отдалённо напоминающем военный мундир, и громадном фетровом сомбреро. Вслед за ним вошёл ещё один веспанец, одетый попроще, зато с патронташем через плечо и «майзером» в кожаной кобуре на поясе. Оба покуривали тонкие сигарки, и я понял, что не притронулся к своему запасу с самого прибытия в Додому. А сейчас, почуяв запах неплохого табака, понял, насколько сильно хочу курить.

— Позвольте представить вам, — произнёс вернувшийся фон Вирхов, — генерала Элиаса и полковника Кукарачу.

Я встал со стула и пожал им обоим руки. Если старший, генерал Элиас, был дипломатичен, то полковник Кукарача решал проверить меня на крепость. Однако моё рукопожатие оказалось ничуть не слабее, и мы сошлись на ничьей. Кажется, этим я вызвал уважение у Кукарачи.

— Скажу сразу, — вальяжно расположившись на стуле (адъютант фон Вирхова быстро принёс ещё пару для новых гостей), сообщил мне Элиас, — мы не веспанцы. Мы уроженцы Рагны — это колония Альянса по ту сторону океана. Незадолго до войны там произошла революция, однако нам не удалось отстоять свободу, и многим пришлось бежать от репрессий.

— Далеко же вы забрались, — решил я проверить Элиаса на прочность.

— Колониальное правительство Коалиции помогало нам во время революции, и не отказало в приюте после того, как многие из нас вынуждены были покинуть родной край.

Я не стал спрашивать у него, как борец за свободу от колониального ига может брать деньги и оружие у таких же угнетателей, как те, с кем он воюет. Да и ещё после бежать к ним. В конце концов, генерал Элиас и его повстанцы были нашими союзниками, а остальное не важно.

— Сколько бойцов вы выделите мне? — спросил я, больше не пытаясь поддевать генерала.

— Всех, кто у меня остался, — ответил тот, затягиваясь сигаркой.

Тут я не выдержал и попросил Кукарачу прикурить. Пара сигар всегда со мной — даже на фронте я старался не оставаться без приличного курева — а вот спичек или зажигалки не нашлось. Рагнийский полковник-повстанец протянул мне свою — в золотом футляре. Приняв её с благодарностью, я раскурил сигару. Не остался в долгу и Лев Пустыни, задымив дорогими сигаретами, хотя и местного производства. Такие и в Аурелии в лучшие годы стоили весьма не дёшево.

Вскоре кабинет фон Вирхова наполнился клубами табачного дыма.

— У меня не так много людей, — продолжил генерал Элиас, — и я отдаю вам лучших. Здесь, под защитой Льва Пустыни, останутся их семьи.

— Вы не сказали, сколько их будет, — напомнил я.

— Пятеро, — кажется, эти слова произносить генералу было особенно тяжело. — Но это лучшие мужчины Рагны, что отправились вместе со мной и Кукарачей в изгнание.

— Мне бы хватило и меньшего числа, — заверил я генерала. — Я привык действовать в составе группы из двоих-троих человек.

— Но кто-то же должен охранять пароход, пока вы будете заняты делами на берегу.

Я кивнул, принимая вполне разумный довод полковника Кукарачи.

— Думаю, самое время осмотреть наш пароход и познакомиться с остальными моими бойцами.

— Тогда я передаю вас генералу, — кивнул фон Вирхов, гася сигарету в пепельнице, вырезанной из поделочного камня.

Мы с рагнийцами откланялись, и генерал с полковником повели меня прямиком к пристани.

Как оказалось, лагерь охранял стратегический объект: удобную бухту, где можно было швартоваться приличного размера судам. В основном это были баржи, глубоко сидящие в грязной воде Великой реки. Они везли какие-то ящики и бочки вниз по течению — к дельте и портам. Вверх же шли транспорта, полные местных ополченцев. Молодые парни валялись на палубе, страдая от жары, ведь вся тень доставалась офицерам и сержантам, да ещё немного — настоящим солдатам, несущим караул с винтовками на плечах. Борта транспортов щетинились стволами пулемётов, устаревающих, но надёжных и проверенных временем «мартелей».