Выбор Евы - страница 8

Изредка кто-нибудь из жителей поселения, наслушавшись разнообразных сказок и преданий, пускались на поиски мифического рая за океан, откуда по поверьям приплыли первые поселенцы. Надежда или безысходность заставляла людей отправляться в эти загадочные и опасные предприятия. Находили ли они то, что искали, оставалось тайной, ведь обратно никто не вернулся.

Океан никогда не замерзал, в отличие от глубоко врезавшегося в материк залива в северной части города. Предполагали, что по льду, который растаивал лишь к середине Сезона, эти искатели рая добирались в соседний город, а из него, как гласила легенда, по гигантскому мосту можно было попасть на другой континент. Правда это или нет, могли знать лишь судьи.

По периметру поселение обнесли высоким частоколом с вмонтированными в него стальными листами и прорезанными в них бойницами. Кто и когда предложил вставлять эти листы металла, уже никто не помнил. Последующие поколения посчитали это глупостью и постепенно их убирали. Но даже такие меры предосторожности не спасали от набегов зверей, которые почти всегда находили способ продраться внутрь.

Судьи говорили, что первые поселенцы пытались сооружать забор из крупного городского мусора, но звери его с невероятной лёгкостью сталкивали или по нему же забирались внутрь. Вдобавок для постройки такой стены требовалась техника, которая уже при первых поселенцах была древней. В итоге приняли решение строить деревянную ограду. Ведь, в конечном счёте, никакой забор не мог остановить зверей в их ненасытной жажде человеческой крови.

Днём люди не боялись выходить на улицу. Холод хоть и кусался, но солнце не давало околеть. С приходом же темноты из домов никто не выходил. Даже звери не нападали по ночам.

Самое страшное событие в жизни поселения и всей планеты – Период Бурь. В это ненастное время на улице выжить практически невозможно. Температура на планете даже в самые тёплые дни не поднималась выше минус тридцати пяти. В Период Бурь она падала до минус восьмидесяти и ниже. Вдобавок поднимался сильнейший ветер.

И так текло время из поколения в поколение.

Из жизни в жизнь.

Ди быстро выкинул из головы встречу с Эвой. Весело шагая вперёд, приветливо здоровался со встречными.

– Эй, Вэлдис! – окликнул бойца, вышедшего из своего дома. – Как дела?

Вэлдису, молодому парню, совсем недавно женившемуся на бойкой девице, при последнем нападении зверей оторвали левую кисть. И он радовался такому везению. Правая-то рука не затронута, а значит, не будет обузой.

Чтоб жениться, согласия родителей мало. Требовалось получить разрешение Совета, куда входили главы двенадцати семей. В девяти из десяти случаев разрешение было обыкновенной формальностью, но иногда главам семей всё же приходилось спорить, отстаивая чьё-то право на взаимную любовь.

– Думаю, не свернуть ли тебе шею?

– Какие мы грозные! – покачал головой Ди. – У тебя что, кисть отросла?

– Тебя, Мясо, я и одним мизинцем убить смогу, – рявкнул Вэлдис. – Проваливай, пока цел! – молодой боец сделал несколько устрашающих шагов, а разведчик, на всякий случай, отбежал.

Семье бойцов из тридцати трёх домов в поселении принадлежало девять. Они располагались в центре, пять по одну сторону хозпостроек и четыре по другую. На крик из всех соседних домов повываливали остальные бойцы. Они – самая многочисленная семья – старались держаться друг друга. Впрочем, как и остальные.

– Эй, Мясо, ты чего тут бродишь?

– Мясо, на ужин попасть захотел?

– Мясо, когда ты уже хоть какую-то пользу принесёшь?

Ди не обращал внимания на обидные выкрики. Бойцы постарше вернулись в дома. Молодёжь продолжала упражняться в остроумии. По юношеской наивности он заглянул под навес. Рассчитывал встретить там Сию. Но она под навес в такую рань никогда не приходила. Зачем дочери главного судьи сразу после сна утруждаться работой?

Многочисленные бойцы охраняли периметр, часто сопровождали людей за частокол. Они гордились тем, что умели умирать. Их с детства учили обращению с оружием, а боевым крещением становилось убийство зверя ножом. Женщины бойцов тоже не отличались покладистостью характера. Именно они зачастую устраивали под навесом склоки, имевшие порой самые отягчающие последствия.