Выбор Метея - страница 6
— За что? — прыснула Турняшкина.
— За это… — снова смутился сержант. — За невидимое место.
Теперь уже смеялись все. Оказалось, что горожане прекрасно слышали голоса, но раньше они их просто не интересовали. Теперь же, отставив пиво, их соседи вовсю потешались над незадачливым стражником. А потому следовало как можно быстрее покинуть таверну. Угораздило же Яки заставить стражника гоняться за собакой! В каком городе и в каком мире стража стерпит такое унижение? Карлик еще пытался разобраться, откуда идет голос, обнаружил и перевернул какой-то ящик, стоявший сбоку от стойки, но Орин уже подхватил его рукой за ворот рубахи и потащил за собой, подальше от этой ужасной таверны, в которой из пустоты слышны голоса, рассказывающие о злополучном происшествии в парке. Нужно было купить новую одежду, изменить внешность и сбрить бороду. Иначе нигде в этом городе не будет им покоя. Не время связываться со стражей, у них есть цель более важная для их собственного мира.
Маленькие весы с двумя чашечками на дужке, сувенирные песочные часы из магазина подарков и цветы сирени… Веточку сирени Метей осторожно срезал прямо в парке. Здесь же и расположился на скамейке, в дальнем углу, куда забредают влюбленные, чтобы не смущать гуляющую публику объятиями и поцелуями. Аккуратно вскрыл часы и высыпал маленькие желтые песчинки на одну из чаш. Сорванные цветы подбросил в воздух, словно отпускал пойманную птицу, и они закружились, образуя над весами ароматный цветочный зонт.
Умение ценить мгновение, наслаждаться им — вот чего всегда не хватало Прежнему миру. Наверное, поэтому Метей так стремился изменить его. И, в конце концов, изменил. Теперь этот новый мир окреп, с каждым веком он отвоевывал себе всё больший кусок свободы, но, даже совершая ошибки и стоя на краю гибели, мир учился делать правильный выбор. Так учатся ходить дети, так протягивают они руку к огню, который обжигает их, так они шалят — иногда скверно и жестоко, но Время, как заботливый родитель, воспитывает их. И когда-нибудь они вырастают, становясь зрелыми и мудрыми.
Сирень все кружилась и кружилась над весами, и постепенно их чаши — одна с песком, а другая пустая — стали выравниваться. И когда наконец установилось равновесие, время в парке остановилось. Всего на несколько секунд. Метей перевернул чашу с песком себе в ладонь, сжал кулак, и тонкая струйка песка потекла на землю, смешивая события и вероятности… Если ты не можешь уйти от встречи, попробуй переубедить своих оппонентов.
Маленькие весы с двумя чашечками на дужке, разобранные песочные часы из магазина подарков и облетевшие на скамейку цветы сирени… Вечером сюда придут влюбленные, но вряд ли им будет дело до каких-то разобранных часов. Любовь дольше, чем вечность, даже если она длится всего один поцелуй.
Денег хватило, чтобы переодеться в лавке старьевщика, торгующего одеждой на развес. Не бог весть что, но бывало и хуже.
В свой первый переход они попали в дикое племя — люди жили в пещерах и охотились на свирепых животных с огромными бивнями. Мир, измененный Метеем, стремительно вырождался и, казалось, существовать этому миру совсем недолго. Но Метей в ответ на обвинения лишь улыбался — в звериной шкуре, с костяным ножом на поясе, он сам напоминал дикаря. Затем повел их в пещеру, показал примитивные рисунки и, тряхнув гривой спутанных волос, исчез. Трое суток они отбивались от дикарей, пытаясь найти его след во времени. А когда нашли, оказались в шумном городе, по мощеным улицам которого гуляли люди в светлых туниках. Рим. Столица древнего мира. Пещерные рисунки обернулись свитками папируса, огромными каменными зданиями и логически безупречными речами ораторов. Затем было европейское средневековье, живопись и деньги, музыка и быстроходные парусники… Ветреный, переменчивый мир, текучий и не желавший остановиться.
В воздухе пахло сиренью, словно кто-то разлил душистый аромат и пропитал им весь город. Даже прохожие и те недоуменно оборачивались, пытаясь понять, откуда появился этот непривычный для городских улиц запах. Тусклый рубиновый свет браслетов то появлялся, то вновь исчезал, и путешественники разошлись, условившись встретиться завтра поутру. Ивлин долго бродила по центру и, когда вновь вышла к арене, ахнула от изумления. Такого количества людей в одном месте она никогда еще не видела. Многотысячная толпа подхватила ее и увлекла к воротам, в самую давку, где дежурили стражники, обрывая протянутые им прямоугольники бумаги. Как ни странно, но в этой толчее стражники не обратили на нее внимания, просто упустили, и людской поток внес Ивлин на арену и тут же стал распадаться, растекаться отдельными ручейками. Девушка остановилась, растерянно озираясь по сторонам. И что же теперь делать?