Выбор только за тобой - страница 6
Что? Меня на запчасти? А вот вам всем… по морде! Понятно? Да и согласие родственников нужно на эти дела! Неужели моя бывшая благоверная дала согласие на это безобразие? Я и донор! Это два разные понятия! Узнаю, что Маринка подписала бумаги — удушу собственным руками!
— Зачем меня к кровати привязали, доктор?
— О, мужчина! Вы кавалерию в атаку раз пять поднимали! Да ещё и с матюками! Наш заведующий отделением хирургии у вас уроки брал! Такие выражения давно никто не слышал. А если серьезно — так положено! Вот ножки мы вам сейчас освободим! Это можно! Яна, развяжи!
— Игорь Геннадьевич! Да он в прошлый раз, Ванечку в нокаут правой ногой отправил!
Смех. Вздох. Я в роли клоуна? Ну-ну!
— Ничего, Яночка! Он тогда был в полу бредовом состоянии! Видишь, сегодня мужчина задает вполне нормальные вопросы. Как вас зовут, помните?
— Юрий! — отвечаю. — Но можете Джеймсом называть, мне всё равно!
— Бондом? — спрашивает врач.
— Что, Бондом? — не понимаю я.
— Джеймсом Бондом, так можно вас назвать? А я то думаю, почему возле входа в палату постоянно бритые затылки находятся!
Это что-то новое! Меня охраняют? Зачем и от кого? Я что-то натворил такого, что боятся моего побега? Бред! Эх, когда же ко мне память вернется? Слишком она избирательно работает! Самое главное не могу вспомнить!
Ноги развязали, попробовал пошевелить — фиг вам, называется. Не слушаются свого хозяина. Прошу развязать руку, хоть одну и слышу пространную речь. У меня, оказывается не две руки, а одна. Вторая — в процессе сборки. Это как, интересно? Я стал конструктором Лего? Замечательно! Можно будет кое-что в себе поменять, что бы женщины прям под ноги и замертво. От любви и обожания! Я им покажу, где и как! А может покажу и что, если заслужат! И буду я тогда ходить по городу в белом пинджачке и шляпе с большим полями. А на лацкане лапсердака всегда будет находится роза. Обязательно красного цвета. Женщины млеют, мужчины себе в висок девять граммов. От зависти! Эх, опять меня куда-то… мда! Печально…
— Доктор, а повязка? — напоминаю я.
— Илья Моисеевич подойдет, снимем. Обязательно! Только не знаю, узнаете ли Вы себя, мужчина! Ваше лицо и лицом нельзя было назвать. Ох, как вспомню!
Очередное действующее лицо — Илья Моисеевич! Кто он, хоть бы объяснили.
Слышу шаги. Кто-то остановился у кровати. Видимо обмен мнениями жестами идёт. Ставлю зуб, что этот кто-то спрашивает у Игоря Геннадьевича о моём умственном состоянии красноречивым жестом.
— Згрравствуйте, дгужочек! — именно это я и слышу. Ясно представитель самого древнего народа на земле.
— Здравствуйте……
— Профессор Циммельман, к вашим услугам! Ну-с, как самочувствие?
По второму кругу начал объяснять, что да как. Утомило! Все не опишешь же, что я ощущаю, лежа со связанными руками. Пардон, с одной целой и пятью десятой рук.
— Ладно, достаточно… эээ… Юрий! Давайте попробуем вам открыть ваши глазки!
Хоть одно дельное предложение за двадцать минут!
Для меня пять минут длились, как пять часов. Постепенно стало появляться чувство, как будто где-то светит яркая лампа, а я крепко зажмурил глаза.
— Так, а теперь медленно открываем глазки. Только очень медленно!
Я по своей натуре бунтарь, но что касается моего здоровья — тут я образец послушания. Сказали — медленно, значит так и сделаем. Боже, какой свет яркий! Всё в глазах двоится — троится. Лицо вижу, но как размытое пятно. А нет, контрастность и резкость добавляется. Ура! Я вижу! Люди, есть Бог!
— Вот и хорошо молодой человек! Сколько у меня пальцев на руке?
— Предполагаю, проф, что пять на одной, всего — десять.
— Шутите — значит всё у нас будет хорошо! Я вам конкретное количество пальцев сейчас показываю. Ну-с?
— Три! — отвечаю я, с трудом различая картину.
— Барышня, давайте мужчине глаза аккуратно промоем раствором.
Слышу длинное название этого раствора и в голову приходит интересная мысль — врачи все чуть — чуть не нормальные. В хорошем смысле этого слова. Вот как можно запомнить все эти длинные названия? Не понимаю!
Чьи-то нежные руки приподнимают мою голову. Глаза протирают раствором. Я начинаю тихо шипеть. Глаза режет, как будто в них попал песок. Минуты две прошло, боль ушла. Теперь вижу всё и довольно отчетливо! Гип — гип — ура! Я зрячий!