Выборный - страница 36
— Это без разницы, — отозвался Белов, — не твои, так другие. Завтра, полагаю, так и будет.
— Дадим этому Лаптеву как следует, — предложил Седой, — чтоб дорогу на кладбище забыл.
— А толку-то? — спросил Белов, покачиваясь с пятки на носок. — Другой что, лучше будет?
— Порода, — подал голос Приват.
— Короче, задача у нас такая, — ровным голосом начал Кочергин. Безобразия такого, как сегодня, больше допустить нельзя. Всему свое время. Если уж взялись вообще — так пусть хоть по уставу, по чести делается.
— Прикажи своим людям, — тряхнул мокрой головой Василенко.
— Своим — могу. Уже приказал.
— Ну и?..
— Не будет моих, будут другие. Кстати, не подскажешь, чем и как занять сдельщиков на недельку-другую, чтобы в заработке не потеряли?
— Спроси что полегче…
— Заработок, деньги, — подумал вслух Белов, — а может, не будем забывать, что они граждане, что люди, что…
И замолчал.
Почему-то все смотрели на Василенко. И чувствовал Анатолий Петрович, что все происшедшее и происходящее — только следствия, а действительная причина была раньше, год назад, когда он взялся за работу и проектировал с увлечением, будто совершенно позабыв, где все это должно быть построено… Все — от самообмана, от покорности, от боязни не то что действовать думать.
— Я вот что скажу, Витек, — начал Василенко и закурил. — Ты ведь не можешь без документации работать?
— Еще как могу, — невесело улыбнулся Кочергин. — Это в институте только учат, что нельзя. А на самом деле… Ни титула, ни согласования, ни утвержденного проекта, ни половины чертежей — а пашу! А когда уже под крышу выводим — поспевает документация…
— Но основные чертежи у тебя должны быть.
— Да, чтобы сообразить можно…
— Я и говорю, — повеселел Василенко, — только в сказках чтобы без чертежей. Архимед и тот на песке чертил…
— Я не понял, — отозвался Седой, — чего там?
— Тише, — замахал руками Приват, — человек хорошо придумал.
— Кроме тебя — у кого есть синьки? — живо спросил Василенко.
— У электриков — внутриплощадочные сети; у начальника второго участка — часть земляных работ. Остальное — у меня… И кое-что я перерисовал этому Лаптеву…
— Забрать сможешь?
— У своих — да.
— А о Лаптеве не беспокойтесь, — пообещал Приват, — считайте, что ничего там нет.
— Ну вот и порядок, — решил Василенко, — я у себя соберу все, что успели накопировать, и, естественно, белки… А ты — все у себя. А без чертежей фиг кто поработает!
— Силен, мужик, — покрутил головой Белов, — ты хоть соображаешь, что тебе будет?
— А, — бесшабашно махнул рукой повеселевший Василенко, — не съедят.
— Не съедят-то не съедят, — начал Белов и вдруг, резко переменив тон, обратился к Виктору: — А ты с утра давай по начальству, расскажи, что Лаптев вытворяет, можно и к его начальству. А то «Сам» не в курсе, а сегодня из-за него Лаптев заблокировался.
— Разберемся, — пообещал Приват.
— Мне завтра еще в епархию пробиться надо, — сказал Виктор, уже понимая, что ни в какую епархию он не поедет.
Белов так и сказал:
— Какого хрена? Чего ты добьешься?
Приват, конечно же, тут же возмутился, и они с Беловым и Седым начали срочно выяснять, можно ли пренебрегать такими шансами и так ли необходим голос отцов церкви, тем более с подачи Виктора; а Василенко тем временем спросил:
— Вить, ты поговори с Тамарой, а?
— Опять?
— Опять, — обреченно признал Василенко.
Виктор пожал плечами и направился к дверям комнаты. Он только собрался постучать, как рядом появился Седой и вполголоса посоветовал:
— Поезжайте сейчас за чертежами.
— В одиннадцать-то часов? — спросил, останавливаясь, Виктор.
— А как проспится — может все переиначить. С похмелья-то…
— Ну да, — обиделся Кочергин за Толю, но помедлил, не стал стучать в дверь и вернулся на кухню.
— Слушай, — начал он, — спит уже Тамара, сейчас разбудим — с потрохами слопает.
— Да, — безнадежно признал Василенко, — но если сама проснется, еще хуже будет.
— А мы сделаем так… — Виктору было неловко, неуютно, как всегда в те редкие минуты, когда приходилось врать, — сейчас съездим в институт, соберем все листы, а потом вернемся вместе, и я сам поговорю с Тамарой.
— А эти? — опасливо проговорил Василенко, указывая на выборных, беззвучно переговаривающихся между собой.