Выпускница Академии Познаний. Благодать одинокого солнца - страница 6

— Что, Анечка, страшно? — спросил брюнет, и глянувшие на меня бездонные голубые колодцы показались совсем ледяными. Перед глазами вдруг пронеслись другие — огненные, пылающие, смотрящие на меня с затаенной в глубине надеждой. Нет, не такого первого раза я бы хотела! Только не с Гайюном… Он прижал к себе так сильно, что я ощутила: парень готов настолько, что его ничто не остановит. Я попыталась усилить давление рук, оттолкнув от себя демона, но после гномьей настойки это давалось с огромным трудом, потому и застонала от бессилия. «Соль!» — пронеслась в сознании последняя мысль перед тем, как я зажмурилась, а лицо Гайюна начало склоняться к моему.

Давление прекратилось так же внезапно, как и началось. Я сползла, не открывая глаз, по стене, улавливая рядом звуки борьбы, сквозь которые вдруг прорвался удивленный голос демона:

— Не может быть! Я же создал сильное заклинание!

— Надо было на первых курсах не спать, а слушать Златоглазого, — раздался изобличительный — и такой долгожданный — второй голос. Соль! Соль пришел на помощь! — если уж решил устроить информационный вакуум, ментальный зов тоже стоило исключить. Как возможный вариант сигнала о помощи, — уже брезгливо добавил сын Арегвана после того, как с глухим стуком упало на каменную кладку коридора что-то тяжелое. Я догадалась: и без того пьяный Гайюн стал полностью обездвиженным.

Потом меня подхватили на руки и куда-то понесли, а произнесенное над ухом заклинание переноса возвестило о том, что Солейран избавил от необходимости наблюдать наверняка покалеченного нападающего. Глаза осмелилась открыть только тогда, когда меня бережно усадили на что-то мягкое. Осмотрелась, и единственный вывод, который смогла сделать, прозвучал в голове со странным затаенным трепетом. Я в комнате Соля. На последнем этаже корпуса боевиков. А сам он при этом сидит у меня в ногах и сердито смотрит в упор.

— Кто тебя вообще допустил к настойкам? Не умеешь пить — не берись! — почти прорычал парень, сверкая на меня теплыми огненными глазами. — А если бы я тебя не услышал? Ты себе хоть представляешь, что с тобой собирались сделать, дура?

Я его слышала, правда. Точнее, пыталась слушать, но улавливала только оттенки настроения, отражавшегося в радужке странного цвета. И вот когда последние слова прозвучали особенно зло, я не выдержала, и туго натянутая пружина внутри организма разжалась с неимоверной силой.

— Соль! — только и смогла заскулить я, после чего кинулась к нему на шею, не в силах справиться с рыданиями.

Он не утешал — молча обнял и гладил по спине, ожидая, когда поток слез иссякнет. А потом я ощутила, как его нос случайно задел то место на шее, которое особенно увлеченно целовал Гайюн. Нет…Соль не должен чувствовать на мне чужого запаха, пронеслось в мозгу, и я вздрогнула.

— Что? — на меня с сомнением посмотрели огненные глаза.

— Не могу…после его лап, — призналась я. — Можно у тебя помыться, Соль?

— Можно, — расслабленно кивнул парень. — Я принесу полотенце.

А на последнем этаже, как выяснилось, в комнатах общежития были ванночки чуть больше тех, в которых мы привыкли споласкивать лицо с утра. То есть при желании вымыться было вполне реально. Чем я и воспользовалась, на долгих полчаса уплывая в туманную дымку, создаваемую ставшей вдруг теплой водой. Мысленно поблагодарив Солейрана ещё и за эту способность использовать драконьи гены, я не раз уходила под ее толщу за время, проведенное в ванной, с каждой минутой ощущая, как оставляет меня ужас едва не случившейся беды. Соль был тысячу раз прав: мне не стоило так опрометчиво вести себя. То, что он услышал мой зов, было поистине чудом. То, что он его услышал…

Я зашла в комнату с распущенными, высушенными заклинанием волосами, обернутая в полотенце, и обнаружила хозяина стоящим лицом к окну. Соль повернулся на звук, но почти сразу же принял исходное положение, хотя я не могла не заметить блеснувшего даже в наступающих сумерках взгляда, прошедшегося по моей фигуре. «А что, если?..» — мелькнула безумная мысль, которой я испугалась. А потом подошла ближе.

— Прости, что испортила праздник, — искренне покаялась я, видя в ответ дрогнувшие плечи Солейрана: он усмехнулся.