Высокие звезды - страница 40

Его жена завизжала, словно муж собирался её убить, и одну за другой швырнула бутылки в камин. Послышался звон стекла, ром выплеснулся на угли, и яркое синее пламя полыхнуло в камине, словно туда бросили бомбу.

— Ну, вот ты и победила, — грустно произнёс дон Родриго, — добилась своего, мне нечего выпить в доме. Может, ты ещё спустишься в подвал и перебьёшь все бочки с вином? Может, ты распорядишься вырубить все виноградники и поломать прессы?

Дон Родриго чрезвычайно гордился новыми прессами, приобретёнными для его имения управляющим.

— Я запрещаю тебе пить, — ледяным тоном произнесла жена.

— Ты можешь запретить мне дома, — довольно спокойно отвечал дон Родриго, — ты можешь вырывать у меня бутылки из рук, разбивать их, выливать содержимое на землю, но не думаю, что подобное послужит миру и спокойствию в нашей семье.

— Ты подумал бы лучше о своей дочери.

— Кстати, Мария, с разговора о ней всё и началось.

Сеньор де Суэро пригладил бороду, выдвинул ящик комода и положил в карман револьвер.

— Ты собрался уходить?

— А что мне остаётся делать? Дома ты не позволяешь мне пить, пойду в таверну.

Донна Мария уже раскаивалась в своём поступке. Не хватало, чтобы её муж напивался в обществе простолюдинов. К тому же она знала, что выпив, дон Родриго становится, чрезвычайно болтлив, и расскажет посетителям таверны многое из того, о чём им не следовало бы знать.

— Ты никуда не пойдёшь! — жена загородила собой выход из гостиной.

Дон Родриго легко, словно та была лёгкой занавеской, отодвинул жену в сторону и покинул дом.

Донна Мария бросилась вслед. Но, оказавшись на крыльце, передумала просить своего мужа вернуться, теперь-то их разговор точно услышала бы прислуга.

Дон Родриго вывел под уздцы коня, вставил ногу в стремя и вскочил в седло. На прощание он помахал рукой жене и послал ей воздушный поцелуй.

— До скорого, моя дорогая, — это значит, до вечера, — прокричал он и сжал шпорами бока коня.

Выехав за ограду парка, дон Родриго самодовольно улыбнулся. Он всегда радовался, когда ему удавалось одержать верх над своей женой. И пусть сегодня победа была неполной, он вновь оказался на свободе. Никто не мог указывать ему, что следует делать.

— Хочу — напьюсь, — пробормотал сеньор де Суэро, — а хочу — останусь трезвым, назло ей. Представляю себе удивление Марии, когда вернусь домой абсолютно трезвым! Подойду и поцелую ей руку.

Но, мечтая, дон Суэро отдавал себе отчёт в несбыточности такой перспективы. Ещё ни разу ему не удавалось сдержать себя по части выпивки, хотя и горьким пьяницей его нельзя было назвать. Он всегда знал, сколько ему следует выпить, чтобы остаться на ногах, если он передвигался пешком. Или норма увеличивалась ещё на пару рюмок, если ему предстояло ехать верхом. Ещё две рюмки можно было добавить в случае, если дон Родриго приезжал в таверну в двуколке. Тогда он мог позволить себе и уснуть с вожжами в руках. Конь прекрасно знал дорогу.

— И всё-таки, нехорошо получилось, — признался дон Родриго самому себе в припадке искренности, — ну зачем мне ссориться с Марией, настраивать её против себя? Ну, нет, — тут же воскликнул он, — домой я просто так не вернусь, только поздно вечером и изрядно выпив. Пусть поймёт, что приказывать мне нельзя, я сам решаю свою судьбу.

И дон Родриго, привстав в стременах, посмотрел на далёкую таверну, приютившуюся у подножия холма среди старых деревьев. Её черепичная крыша живописно дополняла пейзаж.

— Нет, даже ради спокойствия семьи, я не брошу пить, — и конь понёс дона Родриго по направлению к таверне.

Пыль летела из-под копыт, подковы высекали искры. Можно было подумать, что престарелый сеньор спешит навстречу с любовницей, таким азартом и радостью горели его глаза в предвкушении выпивки.

Хуан Гонсало избегал ехать проторенными дорогами. Его ослик Ико, не спеша семенил по еле заметным тропинкам и каждый раз его хозяин прятался в заросли, завидев встречных путников.

В конце концов, юноша выехал на опушку леса и вновь увидел океан. Казалось, до него было рукой подать.

«Где это я очутился?» — задумался Хуан Гонсало.

Он не знал этой местности и не очень-то хорошо себе представлял, как должен выглядеть дом дона Родриго. Сколько он ни всматривался в окружавший его пейзаж, не мог заметить дворца. Большое строение пряталось в тени деревьев старого парка, казавшегося отсюда просто лесом.