Высокие звезды - страница 52
— Марианна, что ты себе позволяешь?
— А что такое, мама?
— Ты поехала кататься, даже не позавтракав.
— Я не хотела никого беспокоить, мне всего лишь не спалось.
— В каком виде ты позволяешь себе ездить верхом — распущенные волосы… хотя бы воротничок застегнула.
— Но он так душит меня, мама…
— Я не хочу ничего слышать! Или ты будешь вести себя прилично, или я запрещу тебе кататься верхом!
Спорить Марианне не хотелось, и она лишь бросила матери:
— Сейчас, я поставлю лошадь в конюшню.
Донна Мария недовольно поморщилась. Ей не нравилось, когда её дочь пыталась делать всё сама. Для того, чтобы ставить лошадей, существуют конюхи.
Марианна зашла в конюшню, завела лошадь в стойло и присела на перевёрнутую старую плетеную корзину. Она чувствовала себя уставшей и злой. Разогретая после быстрой езды, девушка никак не могла остыть.
Думая, что она находится в одиночестве, Марианна стала обмахиваться подолом платья.
А в это время разбуженный Хуан Гонсало уже припал глазом к щели между досками стойла, и, не отрываясь, смотрел на девушку. Его винтовка лежала на сене, Ико мирно жевал овёс.
Сердце юноши обмирало, когда он видел кружевное бельё, мелькавшее под подолом платья.
А Марианна, совсем не заботясь о приличиях, поднимала подол довольно высоко.
«Это её я вчера видел в окне, — догадался Хуан Гонсало, ощутив дрожь в коленях. — Боже, как она прекрасна, какое у неё великолепное лицо, какая талия и длинная шея!»
Щель между досками, выбранная юношей наугад, оказалась не очень-то удобной для подглядывания, и он решил перейти к другой стене стойла, чтобы получше рассмотреть девушку.
Хуан Гонсало беззвучно выдохнул и сел на пол. Даже переходя от одной стены к другой, он не отрывал взгляда от девушки. Её силуэт то и дело возникал между неплотно пригнанными досками.
И тут нога юноши зацепилась за ружьё. Зазвенела сталь.
Марианна быстро одёрнула подол платья и испуганно, вскрикнула:
— Кто здесь?
Хуан Гонсало прижался к стене и замер.
«Этого только ещё не хватало… Как глупо всё получилось!» — подумал он.
— Кто здесь? — уже более уверенно спросила Марианна и внимательным взглядом прошлась по загородкам для лошадей.
Она, конечно же, заметила сквозь щель юношу, притаившегося возле стены, но не подала виду.
— Странно, никого нет, — деланно беспечным голосом произнесла она.
Хуан Гончало беззвучно выдохнул и сел на пол. Отсюда он уже не мог видеть девушки.
Марианна поднялась и, заметив подкову, лежавшую у стены, схватила её, взвесив в руке.
А затем ещё раз крикнула:
— Кто там?
Хуан Гонсало напрягся и затаил дыхание.
Девушка размахнулась и швырнула подкову через перегородку в то стойло, где прятался Хуан Гонсало. Со звоном подкова упала у самых его ног.
Юноша нагнулся, чтобы её поднять.
Этого Марианне и нужно было. Во-первых, она понимала, привлечённый звоном подковы, человек, затаившийся в стойле, какое-то время не будет её видеть. А во-вторых, она уж точно убедилась: там кто-то прячется.
Девушка схватила в руки острые вилы, стоявшие у стены, и подобралась к дощатой перегородке.
Хуан Гонсало, стоял совсем близко и рассматривал подкову.
Девушка размахнулась и воткнула острия вил в щель между досками.
Хуан Гонсало вскрикнул и отскочил в сторону. Вилы его не достали.
Марианна с силой вырвала их, встала возле двери и крикнула:
— А ну-ка, выходите! Я знаю, вы там прячетесь!
Хуан Гонсало нагнулся, поднял ружьё за ствол и распахнул дверь.
— Выходите! — крикнула Марианна.
— Я выхожу, только тише, — попросил юноша.
— Что вы там делаете? — Марианна пятилась, держа перед собой вилы.
— Я сейчас всё объясню.
— Бросьте ружьё! — приказала девушка.
— Я держу его за ствол и не выстрелю.
— Что вам нужно? Кто вы? — сыпались вопрос за вопросом, на которые не так-то легко было ответить. — Отец! — закричала Марианна. — Отец!
— Тише, прошу вас, — прошептал Хуан Гонсало и неосторожно, не задумываясь о последствиях, попытался приблизиться к девушке.
Та тут же вонзила вилы всеми четырьмя остриями ему в ногу.
Хуан Гонсало, ещё не успев ощутить боль, с недоумением посмотрел на железные прутья, воткнувшиеся ему в бедро.
Марианна завизжала и выдернула вилы. Кровь тут же хлынула из ран и окрасила выцветшие штаны Хуана тёмно красным.