Высокий, тёмный и голодный - страница 5

Бастьен вздохнул и обратил свое внимание на других присутствующих. Он по опыту знал, что последует еще несколько вздохов и поцелуев прежде, чем Кейт уйдет. Пара выглядела жалко. Он только надеялся, что этот медовый месяц, которым они наслаждались, скоро закончится. Однако он боялся, что все не так уж предсказуемо. Прошло около года с тех пор, как его брат Этьен и Рэйчел поженились и два года со свадьбы Грэга и Лиссианны; и до сих пор ни одна из пар не вышла из этого любовного периода воркующих голубков. Казалось, вся его чертова семья слишком уж медленно приходит в сознание. Они все выглядели одинаково жалко. Он был единственным членом семьи, за исключением матери, кто не тратил огромное количество времени, выставляя себя напоказ на людях, в уединении, да вообще, где бы не находился. К тому же, ни у него, ни у Маргарет никого для этого не было.

Бастьен проигнорировал чувство зависти, которое начало снедать его, когда он услышал легкий вздох Кейт, последовавший за слабым стоном. В следующую секунду он удивленно, резко обернулся, когда Кейт внезапно заговорила деловым тоном.

— Это может помочь, — Кейт выпрямилась и достала снимок из кошелька. — Это относительно недавняя фотография. Терри прислала ее по электронке в прошлом месяце. А сейчас я должна идти. Будьте вежливы с ней.

Она положила фото на стол между ними, затем повернулась и начала прокладывать себе путь к выходу, огибая столы в маленьком, заполненном людьми ресторанчике.

— Бог мой! Она восхитительна! — вздохнул Люцерн, наблюдая, как Кейт остановилась и отошла в сторону, чтобы пропустить человека, заходящего в маленькое помещение.

Бастьен закатил глаза, не упуская из виду то, что его брат пристально смотрел исключительно на свою невесту. Внезапно осознав, что его собственный взгляд следовал за взглядом Люцерна, он покачал головой и обратил свое внимание на снимок, лежащий на столе. Это была фотография женщины около тридцати. У нее были полные губы, изогнутые в озорной улыбке, и большие веселые глаза.

— Красавица, — прокомментировал Бастьен, замечая, что кузина Кейт была ее полной противоположностью. Она была брюнеткой, в то время как Кейт — блондинкой, с соблазнительно пышными формами, что наводило его на мысли о спелом фрукте, в противоположность стройной фигуре Кейт. Она была потрясающа по-своему.

— Ты правда так думаешь? — незаинтересованно спросил Люцерн. Его взгляд все еще следовал за будущей женой.

— Если ты перестанешь пялиться на Кейт, то сам сможешь посмотреть, — сказал Бастьен.

Люцерн обратил на него внимание, затем взглянул на фотографию и пожал плечами:

— Она ничего. Хотя не такая красивая, как Кэти.

— Да по-твоему, нет никого красивее Кэти, — фыркнул Бастьен.

— Ты прав, — согласился Люцерн, поднимая бокал виски, чтобы сделать глоток, и добавил: — Кейт — совершенство. Ей и в подметки никто не годится.

— Прости, брат. Но, выражаясь по-современному, ну ты и влип, — Бастьен довольно покачал головой. Ему нравилась Кейт, но она была не идеальна. Проклятье. Возможно, близко к этому, но уж точно не совсем. — Итак, когда же эта особа Терри прилетает?

Люцерн взглянул на свои часы, пожимая плечами:

— Да примерно через час.

— Что? — крикнул Бастьен.

— Что что? — переспросил Люцерн.

— Ты, должно быть, шутишь. Она не может прилететь через час.

— Да как раз-таки может.

Бастьен непонимающе посмотрел на него, затем спросил:

— Какой аэропорт?

— Джона Кеннеди.[2]

— Бог мой!

— Что? — поинтересовался Люцерн. Он с интересом наблюдал, как Бастьен начал выискивать взглядом официантку, осматривая крохотный ресторанчик. И, конечно же, она исчезла именно в тот момент, когда была больше всего нужна. Возможно, ушла на кухню.

— Черт возьми, ты должен был раньше сказать, — проворчал Бастьен. — Дьявол. Почему Кейт не упомянула об этом? Она же знает, что нужен час, чтобы только добраться до аэропорта. Где, черт подери, носит эту официантку?

— Она, наверное, не понимала, что уже так поздно, — Люцерн оправдывал Кейт. — К тому же, Кейт немного рассеяна сейчас.

— Ну да. Значит, это будет ее вина, если мы опоздаем.

— Мы успеем, — отвлекаясь, сказал Люцерн, в то время как официантка вышла из кухни. Жестом подзывая ее, он добавил: — В любом случае, Терри должна будет забрать свой багаж и пройти таможню.