Высшее милосердие - страница 9
Представив себе, как она будет кусочничать у себя в номере вместе с престарелой и прокисшей Лидией Ивановной, Юля затосковала и согласилась.
- Тогда идите собираться. И не торопитесь. Я буду ждать вас у ворот.
Они действительно догулялись до того, что ноги стали отваливаться, и в тот момент, когда Юля почувствовала, что не может больше идти, а намекнуть на ресторанчик было неудобно, Яков Соломонович вдруг взял ее под руку, слегка развернул и направил к какой-то двери:
- А теперь сюда, отдыхать и насыщаться, как и обещал.
Буквально сразу же к ним подлетел официант и с криками «Вы-таки опять выиграли, Яков Соломоныч! Вы-таки опять выиграли!» потащил их к маленькому столику в уголке у окна.
Им принесли вина в плетеной бутылке, Яков Соломонович плеснул по чуть-чуть и предложил:
- Давайте выпьем за знакомство и для аппетита. Так сказать, приятное с полезным.
- Давайте! – ответила Юля. Они чокнулись, выпили, и она спросила: - Вас так принимают во всех ресторанах или только в этом?
- Ну, если быть скромным, то не во всех. А в этом у меня шеф-поваром работает друг, он же и мой дальний родственник. А насчет бурной встречи я вам расскажу. У меня с ним давнишний спор, пари, уговор... Не знаю даже, как это назвать. Если я прихожу сюда с красивой женщиной, он угощает нас за счет заведения самым лучшим своим блюдом. И я прихожу сюда только с красивыми женщинами. А что в этом плохого? – И он лукаво улыбнулся.
Юля, которой вино уже слегка ударило в голову, звонко рассмеялась.
- Ох, и хитрец же вы!
- Да, есть немного. А еще кто?
- А еще вы прекрасный гид, и я уже без памяти влюблена в Одессу. И теперь буду правдами и неправдами ездить на эти конференции.
- И я тоже, и так будет, пока смерть не разлучит нас. Или эти конференции не прикроют.
Подошел шеф-повар, колоритный, могучий, тоже рыжий. Он принес поднос со снедью, поставил его на стол, и мужчины принялись обниматься похлопывать друг друга по спине и отпускать шуточки, понятные только им обоим.
Когда церемония приветствия закончилась, Яков Соломонович представил своему другу-родственнику Юлю:
- Боря, познакомься, это - золотая рыбка, зовут ее Юлия Станиславовна.
К концу трапезы, и, собственно говоря, к закрытию ресторанчика, к ним подсел Борис. Он принес еще одну бутылочку вина, и они весело закончили вечер анекдотами и одесскими шутками.
- Как же мы будем добираться до пансионата? – спросила Юля, когда они вышли на улицу.
- Не волнуйтесь, доберемся. Давайте сначала пройдемся немного.
Ночь пахла фруктами и пылью, и была удивительно теплой и ветреной. Ветер шумел где-то высоко в кронах деревьев, и тень листьев на земле создавала иллюзию качки, отчего у Юли слегка закружилась голова. Она ойкнула, и тут же Яков Соломонович предложил ей взять его под руку. Она взяла и под легким пиджаком ощутила стальные мышцы. «Интересно, сколько ему?» - подумала она, - «Под шестьдесят, наверное».
- Мне пятьдесят шесть, - ответил он ее мыслям, - из них почти половину я прожил здесь, лучшую половину. И все надеялся когда-нибудь вернуться. Но пока не получается.
- Почему?
- Моя жена – коренная москвичка. Ее сюда на пмж калачом не заманишь. Да и Одессу она так и не полюбила. Впрочем, и Одесса ее тоже. Знаете, даже забавно. С ней здесь вечно приключаются какие-то неприятные истории. Один раз ногу подвернула на ровном месте, и половину отпуска просидела дома. Другой раз - потеряла сумочку с документами, хлопот было – вспомнить страшно. Третий – села на окрашенную скамейку, испортила дорогущее вечернее платье. Четвертый – встретила пренеприятнейшую особу, свою коллегу по работе, и та имела ее весь отпуск. Да, если уж Одесса кого невзлюбит, так только держись.
- Интересно, а как она отнеслась ко мне?
- А вот мы сейчас проверим. Вон там, видите, перекресток? Сейчас мы до него дойдем, и если нам сразу же подвернется частник, то благосклонно.
Они дошли до перекрестка, и Яков Соломонович, завидев машину, проголосовал. Машина остановилась.
- Вот видите? Она к вам благосклонна.
Он поговорил с водителем, открыл дверцу заднего сидения и помог Юле сесть, а сам устроился на переднем.