Взгляд из Зазеркалья - страница 24
– Встретила другого человека?
Арин опустила глаза. Сердце вновь колотилось как обезумевшее. Совсем тогда, как в то утро, с Жаном…
– Ты с ним встречался в больнице, – выдавила она и подняла голову.
– Интересно, – Френк усмехнулся и приподнял левую бровь. – Мы знакомы с тобой не один год. Дружба, детство, клятвы. Всё, как в сериалах, верно? И по закону жанра ты, дорогая моя, предпочла призрачное счастье с малознакомым человеком.
– Я его действительно знаю совсем недолго, но мне с ним хорошо и спокойно…
Френк её перебил:
– Но ты его совсем не знаешь!
Арин вздрогнула от его тона. Жених впился в неё взглядом, ожидая ответа. Она ощутила скрытую провокацию, единственной целью которой было загнать её обратно в угол. Подавить традициями то новое и неизведанное, куда она стремилась всей душой.
– Наш разговор зашёл в тупик, что ты предлагаешь? – пытаясь взять себя в руки, заключила она.
Арин нервно теребила ремень сумки. Разговор, не складывался. Сегодняшняя цель, поставить точку в отношениях и с чувством выполненного долга идти по жизни дальше, не получалась. Френк, словно специально оттягивал этот момент. Только зачем?
– Послушай, Арин, не делай глупость, я тебя… люблю, – прежде, чем произнести слово «люблю» в его словах, она уловила секундное колебание. – Давай не будем причинять боль родителям. У нас с тобой много общего. Совместная жизнь нас сблизит, и я не хочу тебя терять…
Арин уже не скрывала своего раздражения. У Френка явно включилась какая-то другая программа. Ощущение того, что она – актриса из дешёвой рекламы, усилилось.
– Не предполагала, насколько ты сентиментален. Мои родители по-прежнему будут относиться к тебе как к сыну. Если, расставшись со мной, ты боишься потерять расположение моего отца – не бойся. Ведь мы росли вместе, ты мой друг, им и останешься, несмотря ни на что. Давай уж сейчас поставим точку на этой свадьбе и разойдемся, как в море корабли…
– Понятно, что ты всё решила. Насильно мил не будешь, – Френк, посмотрев на часы, заторопился, – У меня скоро поезд, прощай.
Он поднялся и резко развернулся, как на строевой. Потом, что-то вспомнив, кинул через плечо:
– Да, чтобы ты себя не утруждала, я сам поговорю с родителями. Им нужно всё объяснить и это будет не просто.
– Спасибо, я надеюсь, что они всё-таки поймут…
Арин ещё долго смотрела в спину удалявшегося жениха. Любой девушке он был бы и защитой, и опорой. Единственный сын богатых родителей, холеный и лелеянный, в нём идеально сочеталось прекрасное воспитание, военная выправка, сильное тренированное тело, и голос, привыкший отдавать приказания.
– Он далеко пойдет, – шёпотом произнесла Арин.
Она поднялась вслед за женихом, чтобы пойти совсем в другую сторону. За спиной оставался вокзал – перроны, приветствия, прощания, арочные перекрытия, разноцветное освещение…
Однако расслабляться ещё рано. Арин знала, что просто так родители не сдадутся, да и предстоящее знакомство Жана с отцом так же не вселяло надежду на скорое разрешение всех проблем.
Подъезжая к дому, в сумерках Арин разглядела темнобордовую спортивную машину матери Френка.
– А ты думала, что будет легко! – заверещала Нира. – Вот что значит твоя нерешительность! «Извините, простите!» Ты хотела выйти замуж за нелюбимого человека, став жертвенным барашком только чтобы родителям было хорошо и комфортно. А самой-то как потом жить со всей этой радостью? Праздники пройдут, а за ними никто не подумает о твоем счастье.
– Да, да, да, – тоскливо произнесла девушка, останавливаясь рядом с домом, – ты права.
– Я всегда права, ты этого не заметила? Мне уже давно бы памятник поставила!
– Чего?
– Памятник моей мудрости должен стоять рядом с памятником твоей глупости, – пафосно ответила сущность.
– Убью! – процедила сквозь зубы Арин. Настроение упало ещё на несколько пунктов.
Войдя в холл, Арин встретилась взглядом с мамой. Её глаза были как у лани, затравленной волчьей стаей. Кларисс была бледной, её пальцы подрагивали, а тёмносерое платье казалось траурным.
– А мы с Элеонор тебя дожидаемся, – сказала она тихо.
– Кажется, дождь собирается? – не понятно к чему спросила Арин.