Вжиться и выжить[СИ] - страница 68

— Почистю!

— Не, «почистю», а «почищу»!

— Хай!

В четверг, мы снова было отправились в Ичираку, но проходя мимо приятного на вид ресторанчика, я почувствовал запах чего–то очень вкусного. Да и желудок уж очень красноречиво квакнул.

— Наруто, а давай тут поедим, — а то топать долго к Теучи.

Наруто вздохнул с видом Сократа, принимающего чашу с ядом, бросил на меня тот же жалобно–укоряющий взгляд, но возражать не стал.

Мы зашли в уютный зал, подошли и сели за выбранный мной столик. На доске рядом с барной стойкой стояла черная доска, на которой белым мелом были написаны «дежурные блюда».

Ну вроде, цены не сильно выше, чем в Ичираку. — подумал я.

А вот дальше началось странное: официант, как и толстяк за барной стойкой, в упор нас не замечал. Тучный бармен явно не был шиноби, те и после ухода со службы предпочитают себя не распускать. Минуту подождал у барной стойки, потом мне это надоело.

— Уважаемый, — подавальщик снова меня проигнорировал, — …Эй! Мы хотели бы заказать два обеда.

Бармен смерил нас презрительным взглядом и с пренебрежением бросил:

— Демонов и их любителей мы не обслуживаем.

От такого наезда я сначала даже не сообразил, что ответить.

— Я не демон! — Сердито вскричал Наруто. — Я генин Конохи! Возьми свои слова назад, толстый!

— Не будь ты теперь шиноби, я бы просто снова за ухо выкинул тебя из своего заведения, — злобно бросил то ли бармен, то ли владелец ресторанчика. Иди куда–нибудь и сдохни там, сделай всем услугу. Пошел во…

— Заткниссссь, — прошипел я не хуже Орочимару — Ты кого демоном обозвал, мешок с салом?

Хм, так вот как Ирука угрожал оппонентам. Мне реально хочется воткнуть ему кунай в его жирную шею, перерезая и разрывая артерии, трахею, и повернуть его…

Толстяк сжался, по его виску скатилась капля пота. Но он все равно попытался возражать, ссскотина… — Это мое заведение… Ты… Вы не сме–ете мне уг–грожать, з–з–закон м-меня защи–щ–щает…

— Закон гласит, что Коноха — скрытая деревня, поселение ниндзя, а таких как ты, кусок сала, здесь терпят, только пока вы полезны, — произнес я низким, тихим угрожающим голосом. — Ты только что оскорбил главу клана, одного из тех, кто принимает законы. Раз уж ты не хочешь нас обслуживать, ладно, твое право. — Издевательски подчеркиваю голосом слово «право». — Но раз ты не считаешь нужным быть полезным шиноби, значит, и мы не должны будем тебя защищать. Когда тебя и твою семю будут резать, не жди помощи.

Хм, а ведь здесь мы с Ирукой едины, ему тоже не понравилось, что его назвали любителем демонов. Задели больную мозоль, да.

Оставив хлопающего ртом и испуганного пузана, повернулся к Узумаки:

— Пойдем отсюда, Наруто, у меня пропал аппетит.

— Стойте! Оставайтесь, вам сегодня все бесплатно, но демону — втрое дороже, — испуганно блеял сзади официант.

Они совсем идиоты?

Я остановился, и не поворачиваясь к выродку, холодно бросил:

— Каждый выбирает сам, издеваться ему над ребенком, ничего плохого ему не сделавшим, или нет. Человек он, или нелюдь. А еду, приготовленную нелюдью, я даже бесплатно есть не буду, вдруг это человечина.

Кто–то в зале поперхнулся. Видимо, не очень понравилось сравнение.

Мы вышли, мне хотелось сплюнуть со злости, но я сдержался. А Наруто стоял рядом, как пришибленный и снова накручивал футболку на палец. У него на лице были перемешаны благодарность, восхищение, вина и что–то еще.

— Ирука, — тихонько сказал мне мальчик. — Спасибо, что заступился за меня, … никто никогда так не делал. Не нужно было, — оглянулся на двери, — теперь эти люди и тебя тоже будут ненавидеть, от этого будет только хуже…

Дослушивать я не стал. Грешен.

— Наруто, я не буду есть там, где тебя не обслуживают. Я не понесу свои деньги уродам, которые над тобой издевались.

Узумаки снова уперся взглядом в землю, и я был уверен — в глазах у него стояли слезы.

Вздохнув, я сел на корточки, чтобы видеть лицо мальчика:

— Наруто. — Тронул за плечо, чтобы он посмотрел на меня. — Наруто, если я вдруг захочу зайти в заведение, откуда тебя выкидывали, гнали, или в разы завышали цены, говори сразу, хорошо? — Смягчив голос, успокаивающе погладил его по голове. — Прости, я или забыл, или не знал, что к тебе так относятся.