Взлет и падение «Советского писателя» - страница 23

Роман Лазаревич умер за две недели до премьеры своего выдающегося фильма, отмеченного в итоге Ленинской премией, — «Великая Отечественная», — который во всем мире шел под названием «Неизвестная война». Но сколько ударов, сколько боев с руководством ему пришлось выдержать. Начиная от борьбы за приглашение ведущим фильма знаменитого американского актера Берта Ланкастера и заканчивая прямым обвинением Епишева, начальника Главного политуправления Советской Армии, в том, что фильм сделан в угоду империализму. Кармену удалось включить в фильм многие до тех пор неизвестные кадры, по-новому взглянуть на наши успехи и поражения. Вот что вспоминает ученик и коллега Кармена Тенгиз Семенов: «Однажды, когда мы начали делать фильм «Неизвестная война», Роман Лазаревич мне говорит: «Слушай, а ты что-нибудь знаешь о том, как немецкие антифашисты бежали к нам, а потом мы в 39-м году подписали договор и передавали их обратно? Гестапо стояло с той стороны станции, и мы их отдавали туда. Ты это знаешь?» Я не знал. Он задумался и сказал: «Наверное, нам это рассказать не удастся. Но поскольку мы делаем эту картину с американцами, можем многое рассказать из того, что до этого никто не мог». Я думаю, мы действительно многое сумели рассказать. «Неизвестная война» — это великий памятник Роману Лазаревичу Кармену».

Легенда советского киноискусства Михаил Ильич Ромм родился в Иркутске в 1901 году в семье врача Ильи Ромма, сосланного в Сибирь из Вильно за свою революционную деятельность. Точная дата рождения будущего кинорежиссера до сих пор обсуждается, хотя в 2007 году в книге метрик Иркутской синагоги была найдена запись «8 февраля в семье лекаря Ильи Монесовича Ромма и жены его Терезии Исааковны родился сын и наречено ему имя Михаил». Мама Михаила Терезия Исааковна происходила из семьи интеллигентов, очень любила театр и передала любовь к разным видам искусств своим детям. Через несколько лет семья возвращается в Вильно, а потом перебирается в Москву, где Миша учится в гимназии Кирпичниковой, после окончания которой поступает в скульптурную мастерскую А. С. Голубкиной. Но время было революционное, поэтому окончить мастерскую ему не удалось. Зато он едет в составе продовольственной экспедиции реквизировать излишки хлеба у крестьян Тульской и Орловской губерний. Идет гражданская война, и Михаила мобилизуют в Красную армию, где он служит связистом до 1921 года. После демобилизации Ромм продолжает обучение на скульптора во ВХУТЕМАСе у С. Т. Коненкова и А. М. Лавинского. Одновременно с этим пишет стихи и прозу, детские и исторические романы, переводит с французского, работает в газете. После окончания мастерских скульптором так и не становится, увлекается театром, пишет сценарии и ни в одной области успеха не добивается. Потом новый калейдоскоп увлечений: командирские курсы, их окончание в чине лейтенанта, решение стать кинорежиссером.

Но этой профессии нигде не учат: слишком молодой вид искусства. Михаил Ромм устраивается внештатным сотрудником в Институт методов школьной работы. По четыре часа в день он бесплатно изучает реакцию детей младшего возраста на кинокартины и за это получает возможность «вертеть в руках пленку, просматривать любые картины за монтажным столом или на маленьком экране и вообще возиться с ними как угодно, даже вырезать куски, а потом вставлять их обратно». Он препарирует таким образом лучшие фильмы того времени «В доках Нью-Йорка», «Чикаго», «Парижанка», «Броненосец Потемкин» и наизусть заучивает кадры. Это занятие и было его школой: он овладевал приемами мастерства лучших кинорежиссеров мира.

Ромм продолжает писать сценарии и самостоятельно и в соавторстве с более опытными партнерами, но без всякого успеха. Ни по одному из них так и не поставили фильма. Именно такая сложная творческая судьба заставила его прийти к выводу, что в кинематограф в те годы шли только неудачники, шли случайно, в основном из смежных творческих профессий. Про себя он напишет следующее: «Я был неудачником. Я поздно догадался заняться кинематографической деятельностью: мне было 28 лет, когда я получил первый гонорар за детскую короткометражку, написанную в соавторстве еще с тремя лицами. До этого я занимался всеми видами искусства, кроме балета и игры на тромбоне».