Взрыв - страница 18

Безуглова увидели издали. Вокруг него толпилось человек двадцать. Все заросшие, грязные.

Безуглов был в поношенном комбинезоне и только седой головой да ростом выделялся из толпы. Он весело заорал что-то, и толпа тоже заорала.

Дрезина остановилась. Безуглов подхватил Саньку на руки и так притиснул к груди, что у того перехватило дыхание. Петровича тоже ловко выхватили прямо из двери и осторожно поставили на землю.

Толпа облепила вибробур, кряхтя и ухая опустила его на насыпь и осторожно понесла к трактору. Санька отозвал Безуглова в сторону.

— Проекта нет, — тихо сказал он.

Безуглов стиснул челюсти, шрам начал медленно краснеть.

— Не сделали? Ох, подлецы безответственные! Ну, я с ними поговорю!

— Я уже говорил.

— Но ведь ты приехал. Значит, разрешили?

— Нет. Я сам.

Безуглов знакомым жестом сжал Санькину руку, и они пошли к газику.

Леспромхоз был огромный.

На развороченной коричневой земле два ряда бревенчатых приземистых домиков. Три походные кухни, В углу четыре домика поменьше, обитые вагонкой и выкрашенные в голубой цвет. Много техники — бульдозеры, экскаваторы, скреперы. Все урчит, работает. Таскают здоровенные пни, роют котлованы и какие-то канавы.

Люди бросали работу, провожая глазами медленно переваливающийся на кочках «газик».

Подъехали к одному из голубых домиков. Безуглов заглушил мотор, ловко соскочил на землю, открыл Санькину дверцу.

— С благополучным прибытием, — сказал он и помог выбраться Саньке.

В домике было пустовато — письменный стол, два стула и узкая железная кровать, покрытая пушистым клетчатым пледом. В углу на гвозде висел китель без погон.

— Трактор придет не раньше чем через полчаса, — сказал Безуглов. — Вы бы перекусили, Саня.

Какая там еда! Санька только плечами пожал. У него пересохли губы от волнения, и хотелось немедленно что-нибудь делать, действовать. Быстрее, быстрее.

Очевидно, Безуглов это понял. Он куда-то ушел и вернулся с большой кружкой холодного молока. А когда Санька жадно выпил, предложил:

— Переоденьтесь, Саня, и пойдем выберем место.

— Да, да, конечно, — спохватился Санька.

На глаз самое низкое место было у ворот. Чуть в стороне виднелась яма, затянутая ржавой торфяной водой.

— Колодец пробовали копать, — пояснил Безуглов. Санька кивнул.

— Скажите, чтобы принесли три толстых чурбака, — сказал он.

Показался трактор с вибробуром. Маленький ДТ-54 надсадно урчал. За ним двигалась большущая толпа. Народу заметно прибавилось. Люди толкали сани. Как могли, помогали трактору. Грунт был мягкий — трактор и сани заметно проседали.

Помощников набежало больше чем достаточно. Петровичу приходилось даже отгонять некоторых.

На Саньку не обращали внимания. Петрович, очевидно, почувствовал, что ему обидно, и стал спрашивать у него совета по всякому пустячному поводу. А Безуглов величал Саньку не иначе как Александром Константиновичем.

Сначала Санька смущался, но вскоре вошел в роль и стал довольно бойко распоряжаться. Не зря он все-таки проштудировал учебник и вообще прочел все, что смог достать о бурении.

Треногу над ямой установили моментально. Подложенные чурбаки не позволяли ей погружаться в мягкий грунт.

Саньке это придало уверенности, — первое его распоряжение явно приносило пользу.

Долго не заводился мотор. Толпа, состоящая из страстных болельщиков (слишком уж все были заинтересованы в этом предприятии), давала советы. Кто-то даже обругал за нерадивость трех своих посланцев, причем так витиевато, на таком высоком уровне, что Санька только покрутил головой.

Наконец мотор затарахтел. Четырехметровый головной стакан вошел в грунт, как в масло. Когда его вынули, из длинных продольных прорезей потекла бурая торфяная жижа. Решили сразу опускать обсадные трубы. Две вошли моментально, просто провалились без всяких усилий, третья шла потуже, но тоже довольно легко.

Двенадцать метров проскочили лётом. Санька потирал руки и победно поглядывал по сторонам. Но Петрович что-то невнятно бормотал и покачивал головой. Он почему-то был недоволен.

Трубы, дрожа, медленно погружались. После проходки из стакана вытолкнули плотный столбик какого-то странного песка — крупнозернистого, коричневого, как гречневая крупа.