Я буду надеяться на чудо - страница 12
Валька вздохнул. Разве поймут девчонки?
– Договаривай, раз начал, – сказала Аня.
Валька еще раз вздохнул. Люсява посуше Люсипы будет. А тут она заплакала, когда стала рассказывать, как пришли сыновья брата к деду с ночевкой, она уложила их на диван, а сама легла на пол. А старший, Володька, ей говорит: «Ты, тетя Люся, так не лежи, ты мне так приснилась. Мне приснилось, что вы все умерли: дедушка, мама, ты и тетя Галя. И лежите здесь у дедушки в доме. Я испугался и пошел с Сашкой домой. А там из окна мама машет рукой. Я Сашке говорю, что это не она, а он вырвался и к ней убежал. Я испугался и проснулся. Гляжу, мама лежит на диване. Я ее стал трясти: мама, ты живая? А она как стала на меня ругаться! А я как обрадовался!». Люсипа спрашивает «И что?» А Люсява отвечает: вот и мои братец с женой то же самое спросили, когда я на них набросилась. Фрейда читайте, сухари! Ребенок себя в угол загоняет. Он боится, что с мамой что-нибудь случится, и размышляет, кому он будет нужен, если без матери останется. Их он с матерью во сне и умертвил: дед и тетки родные. Заметьте, там нет отца-пьяницы и дядек, неплохих, но в своих семьях не главных. А мама в окне, которая не мама, это любимая фраза моего братца: «Что я, бабу себе не найду?» Сашка маленький, он эту бабу станет мамой звать, а Володьке куда?
Подруги, обдумывая сказанное, пригорюнились. А потом мама сказала: «Люсь, у твоего племянника неплохая скамейка запасных: дед, две тетки. А если что-нибудь со мной случится, никому кроме мамы Лены мой Валька не нужен».
– То есть тебе не бабушку, а себя жалко? – ехидно спросила Аня.
– Мне всех жалко. Бабушку я очень люблю. Маму, между прочим, тоже. У нее поддержка – одна бабушка и больше никто. Я-то еще несовершеннолетний.
– У тебя же еще одна бабушка есть в Москве.
– Мне кажется, не очень она нас любит, – осторожно выразился Валька. – То есть она по-своему любит… но не очень сильно.
– Но если с мамой твоей что-нибудь случится, она ведь тебя заберет?
Валька подумал немножко и уверенно сказал:
– Нет. Устроит в престижный детский дом и будет говорить: я даю тебе элитное образование!
Энн опять что-то забормотала с закрытыми глазами.
– Энн, ты что?
– Я молюсь за свою скамейку запасных. И за твою тоже.
Больше они не разговаривали. Быстро пошли назад, уже не останавливаясь, чтобы забросить удочку. Когда вышли на пляж, Аня прервала молчание:
– Валь, а если тебя твой отец отыщет, ты его простишь?
– Не за что мне его прощать. Мама сказала, мое рождение он не планировал.
Аня вспылила:
– Ну почему, почему? Он, значит, тебе ничего не должен?
– Конечно.
– Мой планировал, однако бросил меня. Какая разница?
– Разница огромная. Он тебя любит. Скажешь, нет?
– Но он меня бросил!
– Неправда. Он ушел от твоей мамы, но продолжает вас любить. Он дает деньги, интересуется, как вы живете. Я вас не видел вместе, но ты наверняка ему грубишь. Разве нет?
– Естественно!
– Это неестественно, но обычно. Вот представь, через несколько лет вы выйдете с сестрой замуж.
– Я не выйду замуж!
– Выйдешь, все выходят. И мама ваша останется одна. Ты зайдешь к ней узнать, как она живет, а она тебе скажет: чего приперлась, ты меня бросила!
– Мама так не скажет.
– Правильно, не скажет. Потому что любит тебя.
– Да что ты понимаешь!
– Может, и не понимаю. Но верю умным людям: любить – значит прощать.
– Он сейчас любит новую жену и новую дочь.
– Он разрывается между вами. Я представляю, если бы мама с бабушкой стали меня дергать: бабушка что ей тяжело одной жить, и чтобы я в Утятине остался, а мама что пора в Москву ехать, и она без меня тоже не может. Но они не будут мне нервы мотать, они обе меня любят.
Аня топнула босой ногой и побежала вперед. Энн дернулась за ней: «Аня!», а Валька придержал ее за руку и сказал:
– Не надо. Пусть она подумает.
– О чем?
– О папе с мамой.
Открывая свою калитку, Энн спросила:
– Валь, а можно я приду к вам помогать забор ломать?
– Это мужская работа.
– Но доски я же могу таскать…
– Ладно, приходи.
Аня и Энн пришли вместе. Валька только вздохнул: эта малявка наверняка еще и уговаривала Аню прийти сюда. Дядя Гена с сомнением поглядел на помощниц и предложил: