Я иду домой - страница 11
Джонни оперся на локоть, с трудом вглядываясь в огонь из-под отяжелевших век. У костров остались только он, Шон, женщины, и неразговорчивый бородач с дробовиком на коленях. Остальные мужчины, как понял Хесс, разошлись вокруг лагеря.
Сушеная галета, жестянка с чаем и тугая повязка на ногу - вот и всё, что смогли сделать для него поселенцы. Хесс был благодарен и за эту малость. Он лежал у костра, и будущее сейчас казалось ему не таким страшным.
Шон, глава маленького отряда, сидел, положив ладонь на голову пса, не сводившего настороженного взгляда с Хесса.
- С рассветом снимаемся, - на всякий случай напомнил Шон, поглаживая собачью голову, и глядя на молчавшего беглеца. - Хоть ты и ранен, а кормить тебя долго мы не можем, парень, уж извини. Лишний рот в пути, сам понимаешь...
Джонни пожал плечами. От пустошей и их обитателей он не ждал ничего хорошего, и даже небольшая забота казалась ему подарком, после целого дня отвратительных приключений.
- Спасибо, - пробормотал он, из последних сил борясь с дремотой. - Вы меня спасли.
Шон сунул в рот окурок, чиркнул спичкой, и сам надолго замолчал.
***
Утром Хесс проснулся в одиночестве, возле потухшего костра, завернутый в латаное одеяло. Рядом с ним лежал нож, покрытый налетом ржавчины пистолет с двумя обоймами, жестянка с остывшим чаем, пара галет, и здоровенная ветка с вырезанным развилком, сунув который подмышку, можно было опираться на ветку, как на костыль.
Глубокие колеи от телег переселенцев и следы копыт впряженных в них коров, тянувшиеся к холмам, начало заметать пылью. Кое-как опершись на ветку, Хесс добрался до цистерны, укрывшись в её тени. Нога немилосердно болела, в ушах стоял звон и, несмотря на начинающуюся жару, Джонни попеременно трясло то от холода, то от жара.
Жадно осушив жестянку, Хесс пополз к крану в боку цистерны. Прошло не меньше четверти часа, пока ведро наполнилось мутной, не слишком свежей водой. Джонни было все равно: припав к ведру, он все пил и пил, иногда вытягиваясь на земле, и переводя дыхание. Следующие два ведра он вылил на одеяло. Перед глазами плыли круги, раскаленный воздух дрожал над долиной, но Хесс ничего не замечал. Накинув на голову и плечи мокрое одеяло, он снова провалился в тяжелый, муторный сон.
Разбудил его запаха дыма и выстрелы. Подскочив со сна, Хесс наступил на больную ногу, вскрикнул и повалился обратно. Над холмами плыли жирные черные клубы дыма. Прямо перед ним лежал скрюченный труп оборванного мародера, все еще сжимавшего в грязной руке нож. Еще двое лежали слева; у одного напрочь снесло часть головы, под вторым быстро впитывалось в песок большое красное пятно. Одеяло давно высохло, но комбез на Джонни в мгновение вымок и прилип к телу. Глаза слепило заходящее солнце. Вцепившись в пистолет, Хесс повернул голову на звук шагов.
Солнце мигнуло. На Джонни упала длинная тень, оранжевый глаз солнца закрыл силуэт в широкополой шляпе.
- Отличное ты нашел местечко прокоптиться, - заметила фигура. - Заметное.
Джонни сощурился, пытаясь рассмотреть человека из-под ладони. Незнакомец присел перед ним, рассматривая заметно нервничавшего Хесса. На вид тому можно было дать лет пятьдесят, Джонни пока не слишком хорошо разбирался в подобных вещах среди наземников. Длинные седые волосы свободно падали из-под шляпы на плечи, выцветшие голубые глаза смотрели прямо и открыто, за плечом висело охотничье ружье, и кожаная сумка на ремне. Длинный кожаный плащ до лодыжек покрылся пылью и засохшими разводами, видимо человек шел издалека. В руке он держал еще дымящийся револьвер.
- Заметное? - повторил за мужчиной Джонни, таращась на трупы.
Тот кивнул.
- Славная ржавая банка, размером с железнодорожный вагон, посреди долины. Мимо не пройдешь. Знаешь, что на пустошах готовы сделать за глоток воды?
Джонни не знал. Зато худое, покрытое многолетним загаром лицо с острыми чертами, принадлежало человеку, который знает, о чем идет речь.
- Оружие есть? - спросил мужчина.
Джонни крепче сжал пистолет, скрытый краем одеяла. Незнакомец ухмыльнулся.