Я не хочу такого перерождения! - страница 26

Когда торговец уже уехал, капитан поднялся с земли. На лбу была грязь от смеси пота и земли. Его глаза были налиты кровью, а на лбу проступили вены. Он походил на быка, который готов кинуться на кого угодно.

– Двое остаются сторожить ворота, остальные отправляются на поиски! Мне все равно, где вы достанете пацана, но утром он должен быть у меня или вы все покойники!

Стражники буквально залетали по лагерю, быстро собираясь. Уже через 10 секунд они все упорхнули через ворота, словно стая воробьев, подхваченных попутным ветром.

***

Через 4 часа карета уже подъезжала к городу. Ночь уже вступила в свои права. Внутри сидел торговец с задумчивым выражением лица.

Его карету знали все в городе, поэтому мыслями он был уже дома. Дочь обещала вернуться к вечеру. Он хотел увидеть ее и убедиться что с ней все в порядке. Тревожное чувство так и не покинуло его за весь день. Фелия была единственной дочерью, которую он оберегал и баловал всеми силами. После того, как его жену забрали вампиры для жертвоприношения Богине, дочь стала для него единственным родным человеком.

Каждый год он устраивал состязания за право сражаться за ее руку и сердце. Набралось уже 5 кандидатов. В этом году на празднике он хотел выбрать последнего, а на следующий уже провести

соревнования, в которых определится лучший из достойных. За этого человека он собирался выдать свою любимую дочь.

В воротах их остановил один из охранников. Гулин хотел было вылезти и дать по шее тем, кто посмел его остановить, но дверь кареты открылась и там показался стражник.

– Господин, ваша дочь вернулась, но…

– Для этого ты остановили меня? Захотел стать изгоем? Я

тороплюсь, уйди с дороги! – прервал его торговец.

– Господин, ваша дочь вернулась без охранников и вся в ранах. Ее нес на спине какой-то мальчишка-оборванец, – продолжил докладывать стражник.

– Что?! Прочь с дороги! Кучер, в замок! – сразу же приказал торговец.

Гулину было не по себе. Он боялся. Боялся, что она могла пострадать, но убеждал себя, что это лишь пустая тревога. Теперь же ему говорят, что она ранена.

Кучер подстегнул лошадей и карета помчалась к замку. Гулин был сам не свой, ерзая на месте и подгоняя кучера ехать быстрее.

Они добрались до ворот замка меньше чем за минуту. Торговец выскочил из кареты и помчался в замок.

Когда он зашел внутрь, там было пусто. Обычно спешащих по делам служанок сейчас нигде не было видно. Продвигаясь дальше по коридорам, он заметил кровь на стенах. Он не мог сказать, чья это кровь, поэтому внутри все сжалось. Если в замке опасно, то Фелия тоже в опасности! Страх за нее заставил его принять неполную форму и с еще большей скоростью он понесся по коридорам. Коридор был наполнен запахом крови, который почувствовал, когда превратился. Сердце бешено стучало в груди.

– Пусть она будет жива…

Он бежал по коридорам, где иногда встречалась чья-то кровь. Тел не было, что только добавляло жути ситуации. Кто ее оставил, кто осмелился тут убивать? Он не знал.

Через некоторое время он, попутно проверив все комнаты, оказался в дверях, ведущих во внутренний двор замка. И тут ему открылась страшная картина: везде были части тел и обрывки одежды; в фонтане, что был посередине, текла и брызгала не вода, а кровь.

– Что случилось?! – безумным голосом завопил он и бросился внутрь.

– Где она? Хоть бы ее тут не было!

Гулин осматривал трупы тех, кого когда-то знал. Понять кто есть кто можно было лишь по головам, что беспорядочно валялись по всему внутреннему двору. Он боялся увидеть голову Фелии среди остальных. Что за чудовище тут взбесилось?

Бегая по двору, он заметил в кустах торчащую руку, красную от крови.

Это была девичья рука – довольно тонкая и элегантная.

– Фелия…

Он подавил в себе панику и подбежал к телу. Раздвинув кусты, он убедился что это она.

– Фелия! – ему хотелось верить, что она еще жива. Все части ее тела были на месте. По сравнению с остальными, она, можно сказать, не пострадала.

Он попытался нащупать пульс. Сначала запястье. Тихо… Гулин испугался, что она может быть мертва, но потом с надеждой потянулся к шее. Приложив руку к артерии и отдавшись чувствам, он ощутил почти незаметную пульсацию – ее сердце билось, хоть и очень слабо.