Я не я - страница 5
И вновь по телу Джессики пробежался легкий ветерок. Как при первом раскрытии книги. Она вдруг заволновалась, в груди как-то по-особенному забилось сердце и… Паркенс, действительно, услышала чьи-то шаги. Джессика поспешно спрятала загадочную книгу в исходное место, не забыв задвинуть деревянную скамью назад, чтобы вновь скрыть тайник манускрипта, и села, как ни в чем не бывало, на скамью.
Перед ней, быстро шагая, вдруг остановился тяжело дышащий ряженый человек, в костюме рыцаря, то есть в доспехах, с мечом на боку… В общем все как полагается! Видать, празднество началось! Джессика с любопытством его разглядела. Мускулистый мужчина лет тридцати-тридцати пяти с горящим факелом в руке. Черные, как смола волосы длиной до плеч. Симпатичный, загримированный, (так как на левой щеке виднелся небольшой шрам настоящего воина). Он также с интересом рассматривал Джессику. И Паркенс почувствовала некую неловкость, может, она все-таки не вовремя зашла в часовню, и здесь еще какое-то мероприятие запланировано?
Вдруг ее мысль прервал голос ряженого, причем она не сразу поняла, что говорил он на средневековом языке (знакомому ей по переводам):
— Вижу, леди Равенна, вы решили не сопротивляться больше судьбе! Что ж, так даже лучше! Замок все равно захвачен. Ваш отец и брат глупо себя повели, не согласившись вовремя сдать оружие: они убиты моими людьми. Они сами выбрали свой удел. Я могу вам лишь пообещать захоронить их с честью воина, храбро защищавших свои земли и вас. Я уже отдал такой приказ.
Джессике пока мало понятна была суть сказанного. Она думала о том, как все-таки «актер» хорошо играет свое амплуа, только, видать, он что-то перепутал или рано начал исполнять свою роль! Где же Сэмюэль? Он бы быстро исправил создавшееся глупое положение.
Ряженый, не мешкая, продолжил в том же «русле»:
— Признаться, я ожидал увидеть вас оплакивающую своих родных и людей, преданно отдавших за вас жизнь! Вы столь прекрасны, сколь черствы! Ни единой слезы, ни единого упрека! Вы с невозмутимым видом ожидаете своей участи здесь, спокойно сидя на скамье. Я представлял вас другой! Но как вы уже догадались я не из тех, кто идет против воли своего сюзерена: вы станете моей женой, во что бы то ни стало, как бы это ни было вам и мне не в радость!
Джессика не выдержала и стала мило улыбаться «актеру», намекая, что оценила его игру.
— Как прикажете расценивать вашу улыбку? Как вызов или как временное помешательство от горя утраты? — не дожидаясь ответа, он вдруг вспылил: — Поднимайтесь, я объявлю всем, кто находится сейчас в замке, что вы, как и я, подчинились приказу короля стать моей женой. Затем я, так уж и быть, сжалюсь и провожу вас в ваши покои, немного отдохнуть и прийти в себя.
Джессика, конечно, не двинулась с места, но стала с беспокойством всматриваться во входную дверь часовни, разыскивая взглядом помощи Сэмюэля.
— Не ждите ни от кого помощи! Это бесполезно! Вам не удастся меня провести и сбежать!
Он властно схватил Паркенс за руку выше кисти и поволок из часовни.
— Эй, вы делаете мне больно! Вы переигрываете, «мистер», или как там вас, «рыцарь»! — серьезно возмутилась Джесс, выпалив эти слова на современном английском.
«Рыцарь» приостановился и, вскинув весьма удивленно свои брови, ответил все тем же средневековым:
— Я знал о ваших способностях в науках, но прошу изъясняться понятным мне языком, если не хотите накликать на свою голову мой гнев!
И снова потащил ее темными коридорами, крепко сжимая ее руку.
«А может, это сумасшедший?» — подумала Джессика. — «Какой-то свихнувшийся ученый парень, вроде меня, на средневековье и всякой исторической лабуде, как вчера выразился Сэмюэль? Пробрался в замок и буйствует?!»
— Прекратите! — не выдержали нервы Джессики Паркенс, которая сама не заметила, как выкрикнула это слово на средневековом наречии.
Сумасшедший и в ус не подул: все тянул ее к какому-то широкому балкону.
Джессика, все больше волнуясь и не стесняясь своего подползающего страха, закричала на современном:
— Сэмюэль! Где ты? Сэ-э-э-м! Или кто-нибудь, помогите!
Когда они «дошли» до края перил нужного каменного балкона, выходящего во двор замка, Джессика обомлела: «таких сумасшедших» было открыто ее взору пруд пруди. Актеры и актрисы, словно рой пчел, каждый исполняли свои роли, словно какой-то невидимый ей режиссер снимал голливудского масштаба фильм. Были раненые, убитые, спасающиеся жители замка от «завоевателей», причем и женщины и дети, и старики. Слышны были стоны, жалобный вой и крики о помощи. Как же она не услышала всего этого раньше?