Я – неандер - страница 48
— Я приглашаю тебя к огню…
Давно пора.
Вплотную к отвесной скальной стене, стоял большой чум, диаметр оценил метров в пять и высотой в три. Технология проста, ставится конус из молодых деревцев, увязываются на них шкуры, а сверху еще кладут жерди.
Стена оказалась обильно изрисована различными животными и сценками охоты…
Перед чумом горел большой костер, его дым я видел, когда в него подбросили сырых дров, и судя по исходящему между шкур дымку, а так же отсутствию снега, внутри так же горел небольшой костер.
Подойдя к огню бросил в костер несколько веточек из охапки собранных дров, «загреб» ладонью дыма и махнул на лицо рукой, такой вот ритуал удовлетворения духа огня и типа знакомство.
Этот род оказался небольшим, всего насчитал пятнадцать человек из них всего четверо мужчин, полноценных охотников от восемнадцати до тридцати пяти лет.
Кстати говоря Высокий Медведь был самым старшим в группе.
Шесть женщин, от двадцати до тридцати лет, одна девушка лет шестнадцати и четыре ребенка, трех, пяти, семи и десяти лет. Две девочка (младшие) и три мальчика.
Как-то меня честно сказать напрягло отсутствие старшего поколения, что мужчин, что женщин.
Понимаю, их отсутствие могло быть естественным, просто рано умерли…
А могли и сожрать… причем не так давно, как раз, когда вьюжило, ведь в такое время не до охоты, а с запасами по каким-то причинам пролетели как фанера над Парижем.
Заинтересовала меня одна женщина. Нет, не в плане этого самого… Просто она явно отличалась от остальных. Рост метр пятьдесят, кожа не просто «загорелая», а действительно смуглая, как у таджиков или узбеков, даже еще темнее. Волосы черные. Голова даже чуть больше неандертальской, именно в висках из-за чего казалась круглой, но самое большое отличие — глаза, миндалевидные, не так ярко выражено, как у китайцев или там вьетнамцев, а скорее как у японцев.
Так вот ты какой денисовский человек, подумалось мне. Еще одна женщина была чистой светловолосой неандерталкой, а остальные смесками разной степени.
Высокий Медведь явно квартерон, с четвертью денисовской крови, еще один квартерон с четвертью неандертальской крови, остальные половинка на серединку, «чистых» мужчин не было.
Девушка, что меня заинтересовала, уже в плане этого самого… как мне показалось все-таки больше неандерталка, серые с прозеленью глаза без миндалевидности, каштановые с рыжинкой волосы. Рост метр пятьдесят пять…
Пока правда не понять чья дочь, но я вообще не заметил у них чтобы кто-то к кому-то тянулся, как в том же роду кота, где мужчины оказывали знаки внимания своим женам и наоборот. То есть судя по всему устоявшихся пар у них нет и кто кого хочет тот того и шпилит… сегодня — эту, завтра — ту, такая вот «шведская» семья.
— Удачна ли охота? — завел я разговор, чтобы что-то спросить.
Так то по изможденным мордам видно, что хреновее некуда.
Патриарх врать не стал, ответив:
— Злые духи мешают нашей охоте отгоняя от нас добычу…
И я даже знаю, что это за злой дух вам мешает. Духан называется! Разит от вас так, что глаза режет!
— А как твоя охота?
А я моюсь регулярно, так что духан мне не мешает.
— Духи благоволят мне.
Мясо, что я им дал, приготовилось и эти четверо муд… мужиков съели две трети от объема, даже не половину. Я отказался от предложенного куска, сказав, что недавно поел. Видно, же что им принесенного мяса на один присест, да и женщинам больше достанется.
Достав из сумы мешок в котором хранил пастилу, вынул одну смородиновую плитку, оторвал кусочек и показательно съел.
— Черная ягода…
После чего предложил по кусочку остальным, женщинам и детям оторвав по большей порции. Всех конечно перекосило от кислятины, но тем не менее съели с аппетитом.
Я достал еще одну — малиновую и так же раздал.
— Ты один? — спросил наевшийся Высокий Медведь, наконец позволив женщинам поесть мяса.
Выглядели они неважно, худые, движения вялые… явное недоедание и нехватка витаминов, тем не менее поделили мясо вполне ровно и детям дали, что тоже не отличались подвижностью.
— Да.
— Одному не выжить…
Я мысленно хмыкнул. Похоже даже сам Высокий Медведь понял, что сказанное прозвучало фальшиво, если сравнить мою нажратую ряху с его, при этом я один, а они — род. Но отказываться от развития своей мысли не стал, добавив: