Я + он - страница 5

стр.

Он меня не замечает, и это дает мне время отойти от шока. Подхожу к нему, хватаясь за канаты и металл парусов.

— Эй, ты кто? — выкрикивает приблизившись. Только сейчас он обращает на меня внимание. Щурит глаза от солнца и внимательно рассматривает с ног до головы, останавливаясь на ногах взглядом. — Я проституток не заказывал утром! — Отрезает.

— Что??! Это кто тут проститутка? Ты управляешь чужой яхтой, еще и оскорбляешь меня?

— Чужой? — удивленно. — Ты, девочка, вероятно что — то напутала. Это моя яхта. А вот, какого черта ты здесь делаешь — не знаю.

— Я сюда с родителями… Господи… — Сажусь на скамейку яхты, из мягкого материала, что скорее напоминает кожаный белый диван. Незнакомец на корме внимательно смотрит на меня, а потом переводит взгляд на нос яхты. Слежу за его взглядом, но рубка не дает посмотреть туда, куда смотрит парень. Встаю, подхожу к левой палубе и понимаю, что мы уже слишком далеко от берега. Более того, я не знаю где он — этот чертов берег, ведь его не видно! Никакой тонкой линии на горизонте, которая напоминала бы береговую.

— Поворачивай. — подлетаю к нему. — Слышишь? Поворачивай назад!

— Не могу, крошка.

— Что значит не могу?

— Именно это значит. Я отдыхаю.

— Просто верни меня обратно! А потом отдыхай себе сколько влезет. — не удерживаюсь, повышаю голос.

— Неа…. — Тянет, и улыбается нагло, демонстрируя ряд белоснежных зубов.

— Ты что больной? Ты не можешь развернуть эту яхту и подбросить меня до берега?!

— С какой это стати, крошка, я должен такое делать? Ты залезла в мою яхту без разрешения еще и кричишь на меня? Смешно. — И он действительно смеется.

— Господи — Трепаю длинные волосы рукой. — За что мне это?!…

— Классный цвет. — Намекает на мои красные кончики, и мне все равно. Что же думают мама и папа? А вдруг они вышли в море без меня?

— У тебя есть телефон?

— Ты залезла в чужую яхту без собственного?

— Мой у родителей!

— Зато ты не забыла эту сексуальное платье…

— Просто ответь, есть?

— Нет

— Врешь! Как еще можно связаться с берегом? — Сжимает плечами, решив видимо молчать. — Тебе же хуже будет. Я съем твои продукты и буду постоянно ныть!

— Я не боюсь трудностей. Как тебя зовут?

— Софи. Должна же быть какая-то связь с берегом? — отчаянно смотрю в его глаза.

— Если у тебя есть спутниковый телефон — есть. Мне это не нужно.

— Как же ты собираешься сообщить об аварии к примеру? Произойти может всякое, а мы в открытом море! Вдруг шторм?!

— Так и будет… — И снова улыбается, так, как будто ничего не боится. Вообще.

— Ты сумасшедший, ненормальный, бешеный….

— Лучше не договаривай, тебе со мной здесь еще долго быть.

— И сколько это — долго?

— Еще не решил. Может и навсегда.

— Не понимаю, что имеешь в виду. То есть, навсегда?

— То есть я не собираюсь возвращаться на берег, Софи. — резко отвечает.

— Как это не собираешься? — удивленно. Моральных сил не остается ни на что, поэтому я снова падаю на диван, отклонив голову назад и рассматриваю ясное голубое небо.

— Мне кажется здесь все просто. Не собираюсь. Что еще объяснять?

— Ты что, решил утопить яхту и себя заодно? — фыркаю презрительно.

— Что-то вроде этого.

— Прекрасно. А я должна идти на дно с тобой? Имей же уважение к…

— Ты сама села не туда. Может это судьба? Вдруг ты тоже хочешь пойти на морское дно? Обрасти ракушками, хорошо будет. — Кривит губы в усмешке.

— Надеюсь ты шутишь! — Отрезаю. — А знаешь что?

Встаю с диванчика, подхожу к штурвалу и стараюсь отогнать этого наглого парня, который решил покончить жизнь самоубийством. И мне плевать почему, главное — вернуть себя к берегу Каролино — Бугаз.

Он сопротивляется с улыбкой на лице, и продолжает стоять как камень, пока я обхватив его за талию (знаю — знаю, совсем не разумно и не по-взрослому, а что еще делать?) тяну к себе.

— Отпусти руль!

— Это штурвал, блонди.

— Не вижу разницы, отпусти! — Снова и снова дергаю к себе крепкое тело незнакомца, но ощущение, будто пытаюсь подвинуть в сторону стену. — Просто отпусти его! — фыркаю.

— Господи, где же ты взялась на мою голову? — бросает раздраженно.

Глава 4

— Где взялась там больше нет. Пускай давай.

— И что же будет, крошка?