Я помню тот Ванинский порт: История великих лагерных песен - страница 23

Заметим важное обстоятельство. После войны в уголовной среде песня «Бывший урка, Родины солдат» практически не исполнялась, а сохранилась больше как дворовый фольклор. Почему так случилось? Мы уже отмечали, что «патриотизм» уркаганов заметно усилился в 1943 году, после побед Красной Армии в Сталинградской битве и на Курской дуге. Именно тогда на фронт активно пошло пополнение из блатарей, которые предвкушали вторжение в богатую Европу, где можно от души «гульнуть по буфету». Поэтому любовные стенания уркагана на передовой быстро сменились другими настроениями.

Со второй половины 1944 года советские войска начинают воевать на чужой территории: сначала в Румынии, Польше, в октябре вступают в пределы Восточной Пруссии. Поведение «блатных воинов» резко меняется. Во время боёв на родной земле уркаганы вынуждены были считаться с обстановкой и, насколько возможно, сдерживать себя. К блатным фронтовикам в случаях военных преступлений часто применялись суровые методы воздействия. Но при переходе границы и вступлении в Европу — особенно в Германию — блатари вырвались из-под контроля. Профессиональные уголовники почувствовали себя в родной стихии: грабежи, мародёрство, убийства, насилие!..

Увы, преступления бойцов Красной Армии против мирного населения оккупированных стран Европы — печальная реальность. И блатные вояки оказывались в первых рядах насильников и мародёров. Судя по всему, руководство страны и армии понимало опасность подобных эксцессов.

Обратимся к свидетельству югославского диссидента Милована Джиласа. В годы войны он был одним из организаторов партизанского движения в Югославии, занимал ведущие посты в югославском партийном руководстве. Затем выступал с резкой критикой коммунистического движения, заявляя, что в странах соцлагеря возник новый эксплуататорский класс — партийно-бюрократическая верхушка. В книге «Лицо тоталитаризма» Джилас вспоминал о том, что Красная Армия осенью 1944 года в Югославии показала себя не с лучшей стороны: её бойцы совершили множество преступных действий против югославских граждан и военнослужащих: 121 случай изнасилования, из которых 111 — изнасилование с последующим убийством, и 1204 случая ограбления с нанесением телесных повреждений. Рассказывая о встрече со Сталиным в 1944 году, Джилас цитирует возражения вождя: «Представьте себе человека, который проходит с боями от Сталинграда до Белграда — тысячи километров по своей опустошённой земле, видя гибель товарищей и самых близких людей! Разве такой человек может реагировать нормально? И что страшного в том, если он пошалит с женщиной после таких ужасов?» Если верить Джиласу, в качестве оправдания Сталин прямо указывает на «уголовную составляющую» Красной Армии: «Вы Красную Армию представляли себе идеальной. А она не идеальная и не была бы идеальной, даже если бы в ней не было определённого процента уголовных элементов — мы открыли тюрьмы и всех взяли в армию».

Конечно, это утверждение (Сталина или Джиласа?) не соответствует истине: из тюрем (равно как из колоний и лагерей) выпустили далеко не всех. Но всё же уголовников в армейских рядах было достаточно. Мы приводили данные о том, что за годы войны в Красную Армию из ГУЛАГа влилось более миллиона человек. Но к ним необходимо добавить огромное количество уголовников, которые были мобилизованы, находясь на свободе, однако оставаясь всё теми же блатарями, уркаганами.

И это не всё. Был ещё один «железный поток» преступников, хлынувший на передовую. В Уголовном кодексе РСФСР имелось примечание 2 к статье 28, которое предусматривало на время военных действий отсрочку исполнения приговора, вынесенного военнослужащим, — с направлением осуждённых в действующую армию. Уже через полгода после начала войны советская Фемида решила распространить подобную отсрочку вообще на всех призывников или военнообязанных, приговорённых к лишению свободы. По указанию Верховного суда СССР от 22 января 1942 года осуждение уголовников к лишению свободы на срок не свыше 2 лет без поражения в правах не является препятствием к призыву или мобилизации этих лиц в Красную Армию. Суды могли приостанавливать исполнение приговора до возвращения осуждённого. И все эти люди отправлялись в обычные части регулярной армии! Заметим, что по ряду уголовных статей УК РСФСР сроки назначались небольшие, так что впервые попавшийся «на кармане» или на квартирной краже урка получал не более двух лет.