Я разве похож на аристократа? Том 3 - страница 69
— Идиот. — хмыкнула Тайра Аюки, неотрывно смотря на Хакагурэ. Техника её брата была на крайних пределах ранга Слона. Принять её в покров — самоубийство!
— Широ! — прокричал Иван и сорвался на бег, чтобы создать технику «Щит бога грома». У неё был небольшой радиус, но мощная защита и потому ему нужно было приблизиться к своему другу!
Вся арена затаила дыхание, а время будто замедлило свой ход. Тайра Бумей с расширившимися глазами смотрел на то, что Хакагурэ не создаёт технику защиты. Хоть он и хотел раздавить Широ, он не желал его смерти и потому его сердце пропустило удар, а затем пришло чувство страха. Он никогда прежде не убивал…
— Что мы говорим богу смерти? — ухмыльнулся Арлекин, вспомнив фразу из одного сериала. — Не сегодня!
Кроваво-красные глаза юноши блеснули ярким светом, а его руки в краткое мгновенье вспыхнули тёмно-зелёным пламенем.
— Широ!!! — истошно завопил Иван, а стоявший на арене судья сорвался с места, чтобы защитить самоуверенного мальчишку.
Золотое сияние достигло парня, а затем раздался мощный взрыв, разрушающий то место, где находился Арлекин. Яркое сияние наполнило арену «Хадзудэн», заставляя зрителей прищурить глаза и испугаться.
Свет пропал, а затем Иван увидел поднятую от взрыва пыль. Не было криков. Не было воплей. Он не слышал звуков о помощи своего друга.
Переведя взгляд на стоящего в шоке Тайра Бумея, Иван сжал кулаки. Его глаза наполнились фиолетовым сиянием, а над всей ареной стала формироваться грозовая туча, пугая зрителей и удивляя аристократов.
— Дорогой?! — в панике позвала своего мужа черноволосая женщина, одна из зрительниц сегодняшнего турнира.
— Вижу. Нужно его остановить. — спокойно ответил ей широкоплечий мужчина со славянскими чертами лица и быстро поднялся со своего места.
— Громов! Остановись! — прокричал Окуваки Иши, быстро забежав на арену. Бросив взгляд вбок, он увидел незнакомого ему мужчину, внешность которого была похожа на его ученика.
Судья, что ранее бежал в сторону Широ, резко отпрыгнул в сторону, уклоняясь от молнии, ударившей из грозовой тучи.
Не слушая криков и зова, Иван развёл руки в стороны, неотрывно смотря на Тайра Бумея яростным взглядом, желая стереть того в порошок!
Окуваки, незнакомый мужчина и судья на всей скорости бежали к Громову, желая остановить технику парня…
— Зов небес! Ярость Перуна! — яростно прокричал Иван, не понимая, что творит! А затем, в том месте, где находился Тайра Бумей, сформировалось множество молний!
Сидящие в VIP-ложах аристократы повскакивали со своих мест, неверяще смотря на технику ранга Ферзь!
Тайра Арима покрыл своё тело золотым сиянием и, поставив ногу на перила VIP-ложи, прыгнул на защиту своего племянника и племянницы.
— Великое небо… — сипло проблеял Тайра Бумей, смотря на приближающуюся смерть. Его тело трясло, а сердце охватывал страх…
— Брат! — крикнула его сестра и быстро побежала к нему, чтобы создать сильнейшую защитную технику.
Молнии сформировались и никто не успевал спасти парня от ярости стихии. Техника, что создал Иван уничтожит его тело, не оставив и пепла…
Издав звук, похожий на выстрел артиллерии, множество молний на безумной скорости понеслись на Бумея.
И тот момент, когда парень закрыл глаза и молился богине Аматерасу, из пыли, где ранее находился Хакагурэ, вылетела фигура, объятая тёмно-зелёным пламенем. В мгновение ока она оказалась рядом с Бумеем, а затем, над всей ареной раздался холодный голос, пробирающий до самых кишок.
— Дерьмище.
Тёмно-зелёное пламя подобно яростному псу вырвалось из тела Арлекина на встречу множеству молний, разрушая их и превращая в ничто!
Звук грохота и ярости стихий прозвучал над всей ареной, а затем зрители увидели, как тёмно-зелёное пламя уничтожило молнии и покрыло собой грозовую тучу. Смесь тёмно-зелёных и фиолетовых цветов осветила арену, создавая поистине будоражащую картину силы и мощи.
Но спустя долю секунды, от тучи и пламени, что её уничтожило, не осталось и следа. И лишь после этого, все те, кто находился на арене, посмотрели на стоявшего возле Тайра Бумея юношу. Его тело окружало тёмно-зелёное пламя, которое подобно покрывалу ластилось к своему обладателю.