Я - Русский офицер! - страница 40

Фатеев пришел один. При встрече он протянул руку Краснову и представился.

— Владимир Николаевич Фатеев.

Краснов неуверенно протянул свою руку и представился чекисту в соответствии с этикетом:

— Краснов Валерий Леонидович! — сказал он, озираясь по сторонам.

— Я вижу, летчик, ты меня еще боишься? — спросил чекист, глядя новому знакомому в глаза.

В его глазах чувствовался не только ум, но и некая проницательность. Он с первого взгляда прожигал своего собеседника, словно гиперболоид инженера Гарина, придуманный Алексеем Толстым еще в тридцатые годы.

— Меня не стоит бояться, Валера! Я, если бы хотел тебя арестовать, сделал бы это еще у Блюма в сапожной мастерской. Ты честен, как и твой отец, поэтому не можешь скрыть ни лжи, ни фальши. Все, что ты думаешь, написано на твоем лице. Я хочу поговорить с тобой и возможно смогу помочь в твоей ситуации, — сказал чекист, приглашая жестом пройти в беседку.

Валерка, доверившись, проследовал за НКВДешником.

— Тебя волнует судьба твоего отца и матери? — спросил Фатеев, не дожидаясь вопроса.

— Да!

— Я ознакомился с делом Краснова Леонида Петровича и Светланы Владимировны. Сказать по правде, я ничего сделать не могу. Их делом занимался другой отдел НКВД и оно, к сожалению, уже закрыто, — сказал Фатеев, прикуривая папиросу.

Он положил пачку «Герцеговины Флор» на стол и, взглянув на Краснова, сказал:

— Закуривай, если хочешь!

Валерка вытащил папиросу и, постучав гильзой о стол беседки, сжал зубами гильзу и прикурил.

— Понимаешь, Валера, мы живем в трудное время. Враги окружили нас со всех сторон. Гитлер готовится к войне. Он захватил Польшу, Бельгию, Францию, Голландию. Его цель — СССР, и поэтому все службы НКВД сейчас находятся в состоянии шока. Каждый день к нам поступают тысячи звонков, сотни заявлений о диверсантах, шпионах, врагах народа. Разбираться, просто нет времени. У нас есть директива, и мы работаем по ней в соответствии с курсом ЦК партии и Совнаркома.

— За что, за что арестовали мою мать!? — спросил Валерий, нервно затягиваясь папиросой. Его руки тряслись, и он хотел услышать хоть какой-то ответ.

Фатеев на минуту задумался, и, выдержав паузу, сказал:

— Отца твоего подозревали в шпионаже. А твоя мать, его жена. Мне трудно говорить, но я ничего не могу сделать… Я хочу предложить тебе другое. Мать твою явно осудят. Но не на лишение свободы, а на ссылку. Отправят этапом в Сибирь лет на шесть, а уже после, она сможет вернуться назад в Смоленск. Тебе сейчас нужно просто учиться и ждать. Нужно окончить летные курсы. Я знаю, что ты хотел быть летчиком. Как раз я и помогу тебе в этом.

— А как же мать? Я смогу хотя бы сделать ей передачу? — спросил Валерка, затушив окурок о столешницу.

— Я, наверное, смогу помочь тебе и в этом. Но не более…

В этот момент, Валерка, решил использовать свой последний козырь. Он немного подумал и сказал:

— Я знаю, кто написал на моего отца донос.

— Кто? — спросил чекист, улыбаясь.

— Это наш участковый, дядя Жора. Он хотел избавиться от моей семьи и завладеть квартирой. А теперь эта квартира отходит вам. Как это понимать?

— Это, Валера, не мой выбор. Освободившиеся квартиры военнослужащих распределяет КЭЧ смоленского гарнизона. Я получил её по очереди и никакого отношения к твоей семье не имею.

— А что с участковым будет? — спросил Краснов.

— Участковый Тищенко уже арестован за утрату табельного оружия. Сейчас с этим очень строго, ведется следствие.

Валерка сунул руку за пазуху и вытащил табельный наган участкового, положив его на стол перед комиссаром.

— Так это ты его украл? — спросил удивленно Фатеев.

— Дядя Жора был сильно пьян и приставал к моей девушке. Я слышал, как он угрожал ей и даже хотел изнасиловать. Вот мне и пришлось заступиться за нее. А чтобы он не открыл стрельбу, я и взял этот револьвер, — спокойно сказал Валерка, отдавшись во власть своей судьбы.

— Вот же сука! Насколько мне известно, он сказал, что на него напали бандиты. Вот теперь пусть посидит и узнает, как сидится тем, на кого он доносы строчил. — Фатеев взял наган со стола и сунул себе в карман. — Ты, Валерка, меня не бойся. Ходи в школу, занимайся авиацией. Я думаю, что скоро ты будешь нужен нашей Родине. Телефон у тебя мой есть, так что, если, что звони! — сказал Фатеев и пожал Валерке руку. — Позвони завтра, насчет передачи, я скажу, когда ты ее сможешь передать матери.