Я - Русский офицер! - страница 60

— А все анекдоты, летчик, берутся из нашей жизни! Усекаешь? Наша жизнь это сплошной анекдот! Ты еще не раз убедишься в этом!

Сергей, слегка подогретый коньячком, прикурил и, пуская дым, стал своим взглядом изучать публику. Тучные коммерсанты, миловидные барышни с закрученными локонами-страсти аля вамп, торчащих из-под черных шляпок, офицеры-отпускники, геологи и прочий люд, составляли основу посетителей вагона-ресторана. Поезд шел на юг.

Торопиться было некуда. Брянск был позади и теперь до Льгова скорый летел без остановок.

Постепенно становилось душно. Солнце поднялось уже высоко над горизонтом, а дым, врываясь в открытые окна скорого, приносил с собой кислый запах сгоревшего в паровозной топке угля.

За окном все так же простирались российские просторы, и весь этот мирный антураж даже не давал намека на какое-то начало войны.

Допив коньяк, попутчики проследовали в свое купе в слегка возбужденном состоянии. Говорили обо всем. Военная тематика не сходила с их уст и иногда, казалось, простые вещи приводили их к яростному спору.

Валерка доказывал преимущества русских истребителей над немецким «109 мессером», а разгоряченный лейтенант приводил неоспоримые доводы замены красноармейских кавалерийских эскадронов Буденного танковыми бригадами.

— Да ты пойми, летчик, танки сена не едят, да и мощь в них почти корабельная! На танках мы до самого Ла-Манша через всю Европу, а-а-а! И по всему миру коммунизм построим! Как Сталин говорил…

— А я тебе, Серега, говорю, что твои танки без штурмовой авиации, хуже коней! На конях-то хоть ускакать можно, а на танках? Танк он неповоротлив и неманеврен, как истребитель. Авиация нужна мощная и хорошо вооруженная!

В какой-то миг духота вагона сморила их затуманенное коньяком сознание, и оба, наговорившись вдоволь, уснули на своих полках.

Странный сильный толчок оторвал их с места. Поезд со скрежетом затормозил так, что все вещи, лежавшие на багажных полках, оказались внизу. Вагон словно вздыбился и все, кто находился в поезде, прилипли к стенам своих купе.

Паровоз надрывно затрубил в свой гудок и в этот самый миг, окна вагона рассыпались тысячами мелких стекол. Горячая волна с оглушительным грохотом ударила в вагон, ломая все на своем пути и забивая пространство черной копотью сгоревшего тротила. Стальные осколки взорвавшейся авиабомбы ворвались в стенку и, намотав на себя какие-то вещи и оторванные части людей, уже через мгновение вылетали с другой стороны состава, вытягивая за собой свою кровавую добычу.

Дикий ужас и паника охватили всех пассажиров. Кто прятался под лавки, а кто, хватая свои узлы и баулы, старался выпрыгнуть в окна и двери. В проходе, всюду лежали разорванные немецкой сталью тела мертвых и раненых. Женщины, дети, мужчины и даже несколько офицеров в сотую долю секунды превратились в кровавое месиво.

Ударившись о стол, Валерка сидел в купе словно контуженный. Он глотал широко открытым ртом горький и противный дым сгоревшей взрывчатки и ничего не понимал. Сергей раздумывать не стал, а схватив его за шиворот, старался вытянуть парня в коридор, но толпа выбегающих из вагона людей, вновь запихнула их обратно. Никто в тот момент ничего не понимал. Многие считали, что поезд столкнулся с другим.

Сквозь весь этот рев толпы, стоны и крики раненых и испуганных людей, Валерка вдруг услышал довольно знакомый звук. Этот звук, словно писк подлетающего к уху комара, приближался с каждой секундой и звучал все сильнее и сильнее. Он словно штопор вкручивался в мозг все глубже и глубже, заставляя тело повиноваться только природным инстинктам, а не рассудку.

— Штука! — завопил он и в одно мгновение прямо щучкой вылетел из разбитого окна вагона. Сгруппировавшись еще в воздухе, он упал на насыпь железнодорожного полотна и, оттолкнувшись от него со всей силы, полетел в заросли крапивы под откос. Сергей, видя, как Валерка вылетел из купе, раздумывать не стал и также вылетел за ним следом. В тот самый момент, когда они приземлились, сквозь надрывный гудок паровоза послышался жуткий свист.

Краснов лег лицом вниз, прикрыв руками свою голову…