Я сказала правду - страница 26

можно было сидеть там, греться на солнышке и наблюдать, как соседи с любовью моют свои автомобили.

В общем и целом ситуация с квартирой у меня была очень даже приемлемая.

Чарли мое мнение по этому поводу не разделяла. Тетю и дядю она считала ханжами и мещанами, моего кузена – странным, а Хиллу и детей – просто чокнутыми. Ну, то, что они слегка с приветом, не вызывает сомнений. В прошлый раз, когда Чарли заходила в гости, дети в песочнице играли в мореплавателей- проповедников.

– Что у тебя там в су-у-умке? – спросил меня Иоанн-Павел.

– Ронина. Леди-вампир, – ответила я и быстро скользнула на пожарную лестницу сквозь появившуюся наконец щель.

– Что такое – ле-еди-и-ивам-пир? – донеслось мне вдогонку.

– Почитаешь об этом в детской Библии. – Обычно я не так гадко веду себя с детьми, просто сегодняшний допрос меня взбесил. Я вскарабкалась по шатающимся ступеням, открыла дверь, зашвырнула пакет с книгами и свою сумочку в угол и щелкнула замком. Имей я табличку «Не беспокоить», обязательно повесила бы ее на ручку. Чтобы меня, наконец, все оставили в покое. Мне хотелось только одного – пару дней провести в тишине и одиночестве в поисках подходящего способа свести счеты с жизнью. Неужели я требовала слишком многого?

Будучи человеком основательным, я, конечно, прочитала на сайте, посвященном депрессии, всё, в частности – что есть и другой выход, помимо самоубийства. Например, медикаменты. Но меня мучили сомнения, что существует лекарство, способное помочь мне увидеть в розовом свете мою собственную жизнь – такую, какой она на данный момент была. К тому же препараты, о которых шла речь, казалось, обладали всеми существующими побочными эффектами, от них даже волосы выпадали. Не знаю, сколько нужно заглотить таблеток, чтобы смириться не только с неудавшейся жизнью, но еще и с поредевшими волосами.

Другой выход из сложившейся ситуации – подвергнуться гипнозу, ну знаете, такому, когда человек считает себя курицей, крутит головой, кудахчет и пытается снести яйцо. Но гипнотизеров, которые действительно способны мне помочь, очень мало. Большинство из них требуют кучу денег за то, что тридцать раз повторяют вам: «Тебя будет тошнить от одного вида сигареты». К такому шарлатану Чарли как-то ходила, и курит она до сих пор.

Что касается психотерапии – пока доктор узнает столько же, сколько и я, пройдут годы и годы. А так долго я точно не протяну.

Чаша моего терпения переполнилась. Из нее даже полилось через край. Все. Хватит. Финита ля комедия. Больше не могу.

Все равно скучать по мне ни одна душа не будет. А если кто и будет, то ему стоило побеспокоиться об этом раньше.

«Вам пришли сообщения», – уведомил компьютер.

– Мне плевать, – ответила я на его призыв. Но потом все-таки посмотрела на монитор. Наверное, теперь сообщения на тему «вы выиграли» стали приходить по электронной почте. Но это были всего лишь Бритта Эмке, ныне Фрайфрау фон Фалькенхайн, и мой кузен Гарри.

«Дорогие бывшие одноклассники и одноклассницы, – писала Бритта. Нужно будет потолковать с Чарли, ведь это она выдала мой электронный адрес Бритте. Наверное, последняя теперь при первой же возможности пришлет мне фотографию своего аристократичного ребенка-наследника в шапке Санта-Клауса. Хотя это совсем не важно, потому, что на Рождество меня уже не будет в живых. – Дата нашей встречи назначена – мы собираемся третьего июня этого года. Пока у нас всего шесть согласившихся посетить эту встречу и четырнадцать отказавшихся. Один/на одноклассник/ца, к сожалению, умерла. Из всего нашего выпуска мы ожидаем еще девяносто восемь подтверждений. Пожалуйста, поторопитесь с ответом, чтобы мы с Клаусом Колером могли организовать аренду соответствующего помещения».

«Один/на одноклассник/ца, к сожалению, умер/ла»? Интересно, кто? И отчего «он/она умер/ла»? Почему Бритта не сообщает нам имя? И почему она сделала тайну даже из пола? Может, это всего лишь дешевый трюк, чтобы заманить нас на встречу класса?

Что бы написала Бритта, если бы узнала о моем самоубийстве? «К сожалению, за это время умер/ла еще один/на одноклассник/ца. Если вы хотите узнать, кто это, приходите третьего июня».