Я стану твоей королевой - страница 10

По коридорам я шла, игнорируя всех и вся, мне нужно было выйти на воздух, в сад, подышать, освежить мысли. Всё было бы хорошо, если бы следом не шёл Алекс, который очень нудно читал мне нотации.

— Интересный способ “балансировать”! Ты никогда не займешь место Рейнола, если будешь унижать богатых и популярных студентов. Это путь в никуда!

— Сама разберусь.

— Разберётся она! Я, между прочим, серьёзно! Вот объясни, в чем был твой компромисс?

— Я шла к нему с тарелкой, намереваясь заставить съесть все её содержимое. Так что вылить на голову — это компромисс, — Я остановилась под дубом с раскидистыми ветвями. — Послушай, мне наплевать на богатых и популярных. Их богатство нажили родители, так же как и моё. Популярность вообще временная штука, сегодня есть, а завтра её отняла выскочка, которая перевелась из какой-то глуши. И я хочу, чтобы все это поняли. Имеет значение только то, что мы сделаем, используя то, что нам дано.

— Ты хочешь, чтобы я всем рассказал, насколько тебе наплевать на богатых?

— Я хочу, чтобы все знали, что я ценю в людях характер. Независимо от того, богат ли этот человек.

— Тебя никто не знает, всем все равно, Микаэлла! Расположения добиваются годами! А ты хочешь получить его через неделю своего нахождения здесь?

— Ты поможешь мне или нет?

Алекс простонал что-то про пустоголовых девиц, но согласился поговорить обо мне со всеми своими знакомыми.

Надо сказать, знакомых у Алекса оказалось много, очень много. И среди наших однокурсников, и среди младших ребят, так что уже к утру следующего дня все перешептывались о случившемся. Только теперь об этом говорили не как о дурацкой выходке зарвавшейся девчонки, а как о первом шаге Микаэллы Эверти в ее предвыборной кампании. Смеялась я над вытянутой физиономией приятеля долго, когда запущенные им же слухи обрели новые краски, обросли подробностями и интересными поворотами в сюжете. К вечеру народ уже утверждал, что я прочитала очень громкую и пафосную речь о равенстве, взаимоуважении и важности каждого члена нашего общества. Причем я в этой речи, оказывается, предупредила всех заранее, что любое притеснение буду воспринимать как личное оскорбление и отвечать на него буду соответственно.

В общем по сути все получилось так, как хотел отец — студенты искренне считали, что я поступила под маминой фамилией, чтобы лучше понять, как относятся здесь к беднякам, хотя сама могла бы купить академию со всеми прилегающими к ней территориями.

— Коварный план, — пробормотал Алекс после учебного дня, когда пришел ко мне за конспектами. С собой он, как и договаривались, привел Крис и Брис Дуэрти, с которыми обещал познакомить. Девочки выглядели неуверенными, но не испуганными. — Не бойтесь, девчонки. Она сегодня не кусается.

Я на его “остроумную” шутку только рукой махнула, отдала конспекты и перевела внимание на сестер.

— Ну что? Может, выпьем чайку?

— Если собираешься использовать нас против Рейнола, то лучше сразу яду, — совершенно искренне ответила Крис. Она была более смелой, именно ей вчера досталась чашка супа с интересной приправой. — Мы благодарны за заступничество, но жить все еще хотим, так что нет. Никакой оппозиции, Эверти.

— Да ладно тебе, — я хмыкнула и все-таки вскипятила воду в специальном чайничке. — Это всего лишь мальчишка, который заигрался в непобедимого воина. Сколько их еще в мире? Поверь, ничего особенного он из себя не представляет, так что страх тут точно лишний. К тому же, я не прошу вас воевать с ним. Мне просто нужна помощь с поиском его слабого места. Ну и я была бы не против подружиться, но к выборам короля или королевы академии это отношения не имеет. Вы мне понравились раньше, чем я решила занять здешний престол.

Крис молчала, а я смотрела именно на Брис — более спокойную и пугливую из сестер. Она всегда молчала и находилась в тени, а потому лучше всего умела слушать, слышать и делать выводы. Алекс — душа компании, общительный парень, который поможет мне создать репутацию и заполучить доверие избирателей. А сестрички Дуэрти будут моими глазами и ушами в академии.

— У него единственное слабое место, — все-таки высказалась Брис. — Он любит женщин. Красивых, богатых, знатных, знающих себе цену и без стеснения ее назначающих.