Я сведу тебя с ума - страница 38

Ральф поднял глаза и невольно замер. Беатрис выглядела неотразимо! Сочетание белого шелка и черного бархата подчеркивало нежную матовость ее лица, блики света играли на ореховых волосах, широко открытые золотистые глаза сияли.

— А почему вы так нарядились? — брякнул Эндрю, во все глаза уставившись на Беатрис.

— Ты ничего не понимаешь. Она идет на свидание с Чаком, — важно сообщила брату Софи.

Девочка воспылала к Чаку обожанием с первой встречи и предвкушала вечернее свидание гораздо больше, чем Беатрис.

— Она такая красивая, — добавила Софи с завистливым вздохом, подперев кулачком подбородок.

Мальчишки подавились смехом, а Беатрис улыбнулась.

— Спасибо, девочка моя, — шепнула она, нежно потянув за белокурый хвостик.

Софи огорчилась, что не все разделяют ее мнение.

— Разве вы так не думаете, дядя Ральф? — настаивала она, и глаза Беатрис встретились с его взглядом над светлой детской головкой.

По его лицу ничего невозможно было прочесть. Сердце замерло. Считает ли Ральф, что она красивая? «Хозяин» озабоченно вернулся к бумагам.

— Да, — буркнул он наконец, несомненно только для того, чтобы доставить удовольствие любимой племяннице.

Беатрис захотелось влепить ему пощечину. В этот момент зазвонил дверной колокольчик, и Ральф не преминул съязвить:

— Надеюсь, Чак Ричардсон стоит таких грандиозных усилий.

— Я в этом уверена, — сказала она сквозь стиснутые зубы.

И Беатрис не ошиблась. Чак, безусловно, мог бы стать для нее замечательным, очень близким другом. Более милого, обаятельного человека она в жизни не встречала. Однако только другом… Не его вина, что сердце Беатрис не замирало и не переворачивалось в груди от его улыбки.

Вечер они провели чудесно. Много танцевали, смеялись. Чак на все лады развлекал ее, отнюдь не позволяя себе чего-то лишнего. С первых же минут Беатрис показалось, что они знакомы уже тысячу лет. Кстати, ресторанчик в горах, куда пригласил ее Чак, способен успешно конкурировать со многими лондонскими заведениями.

Незадолго до полуночи они вернулись в Кроуфорд. Остановив автомобиль на некотором расстоянии от замка, чтобы ненароком кого-нибудь не разбудить. Ричардсон галантно проводил Беатрис до двери.

— Спасибо за чудесный вечер, Чак, — ласково улыбнулась она. — Для меня это было просто спасением…

— Мы сможем снова встретиться? — Он кротко склонился, надеясь на прощание прикоснуться к руке Беатрис.

— Думаю, да. — сказала Беатрис и потянулась поцеловать его в щеку.

— Мне показалось, я слышал машину! — разрезал тишину голос Ральфа, столь же холодный и резкий, как ветер, вечно дующий с моря. Он стоял облокотясь о дверной проем.

У Беатрис не было другого выхода, как представить мужчин друг другу. Чак был несказанно рад познакомиться с человеком, чьими работами так восхищался. Вряд ли что-то могло больше контрастировать с его теплым приветствием, чем шокирующее высокомерный ответ Ральфа. Беатрис пришла в ярость от его вызывающего поведения. Надо бы хоть из приличия предложить Ричардсону чашку кофе. Куда уж там! Она вынуждена была довольствоваться тем, что снова поблагодарила своего нового приятеля под пристальным взглядом Ральфа.

Казалось, Чак совершенно не замечал его враждебности. Добродушно улыбнувшись, бородатый гигант пожелал им спокойной ночи и пошел к машине.

— И вам не стыдно?! — Как же ей хотелось съездить по этой напыщенной физиономии.

— А в чем дело? Боитесь, что он больше вас не пригласит?

Беатрис рванулась в холл, безумно борясь с желанием захлопнуть дверь перед носом этого хама.

— Простите, я случайно помешал вашему нежному прощанию, — исходил ядом Ральф, моментально догнав ее. — Или это было не прощание? Надеясь, что я сплю, вы хотели провести его в будуар и добавить в свою коллекцию еще один скальп?

Золотистые глаза Беатрис вспыхнули.

— Фу, как воняет виски! — Она брезгливо поморщилась. — Я думала, что это только у меня богатое воображение.

— Не нужно обладать особенным воображением, чтобы представить последствия, увидев, как вы целовали его.

Сделав глубокий вдох, Беатрис досчитала до десяти.

— Что, нельзя пожелать человеку спокойной ночи? — осведомилась она сквозь зубы.