Я танцую [СИ] - страница 4

— Ну что?

— Растяжение, — я кивнул на белый бандаж.

— Бывает.

Он уже помог мне забраться в машину, когда я неожиданно вспомнил.

— А деньги?! Я же не заплатил!

— Я все уладил, — безразлично бросил мой благодетель, выруливая на дорогу.

— Но я сам могу заплатить.

— Это частная клиника Тигран, студенту вряд ли это по карману.

— У меня есть деньги! — гонорар за танец лежал в моем рюкзаке на заднем сидении.

— Правда? — усмехнулся он.

— Да! Сколько?

Максим назвал сумму — это были почти все мои деньги! А ведь я жил на них неделю! А теперь придется тянуть и того дольше, неизвестно, когда заживет нога.

— Я обязательно заплачу, когда поправлюсь, — смущенно ответил я.

— Не сомневаюсь, — в голосе была издевка.

Я покраснел.

— Я не шучу!

— И чем же? Или нынче подняли стипендию?

— Нет, но я могу заработать, только… только со здоровой ногой.

— Почему?

Если промолчу, снова подумает, что просто нагло вру… сказать правду? Можно ли ему доверять? Я кинул косой взгляд на нового знакомого, кажется, я не представлял для него никакого интереса. Да и как бы он догадался, кто я такой.

— Я танцую, — решился я.

— Правда, — я его удивил, — а что танцуешь?

— Всё, — это была правда. Нет стиля, который мне не доступен. Я мастер — танцую с пяти лет, про гимнастику, два года балетки и бальные вообще молчу.

Мой водитель задумался.

— Знаешь, мне нравится один танец или стиль, толком не знаю, сегодня увидел впервые, но слышал, что модно… Хотел бы увидеть вблизи не со сцены… Сможешь для меня станцевать, когда нога заживет? — нерешительно закончил он.

— А что станцевать?

— Знаю, прозвучит странно, но танец на каблуках, — он быстро взглянул на меня, проверяя реакцию.

— А… что вам так понравилось? — борясь с комом в горле, спросил я. Он выдохнул.

— Это очень красиво, завораживает и… восхищает.

Я покраснел. Снова повисла тишина.

— А почему вы не попросите станцевать того человека? — конечно я понимал почему, но мне впервые хотелось слышать о себе со стороны.

— Он танцует в клубе, и превращаться в сумасшедшего маньяка преследователя я не собираюсь. Просто понравился танец. Не понимаю, как вообще можно ходить на этих орудиях пытки, а еще танцевать… так красиво.

Я смущенно зарделся, хорошо, что Максим следил за дорогой.

Если я это сделаю, он наверняка поймет. Но ведь можно изменить движения, не раздеваться по пояс… Я ведь профессионал и наверное смогу изменить все до неузнаваемости.

— Странная просьба, да? — без особой надежды спросил он.

— Да. Но… я понимаю, как может восхитить красивый танец. Я согласен, — выпалил я до того, как успел оценить все за и против и прийти к правильному решению — отказать.

— Не шутишь? — он оторвался от дороги.

— Нет.

— А каблуки, это же наверное экзотика.

— Я умею, — сквозь зубы прошипел я.

— Договорились, — в голосе скользнула улыбка, а у меня отчего-то глуше забилось сердце.

Прошел месяц с тех пор, как я вывихнул ногу. Обзаведясь костылями, я бодро добирался в универ, впервые так внимательно слушая лекции и готовясь к занятиям. Профессора были в восторге, да и я тоже! Учиться было интересно. Правда пришлось раздобыть кредитку и кое-как перебиться на эти деньги, да те, что остались после последнего выступления.

Весь месяц я занимался ногой. Разминал, парил, медленно, но часто массировал и тянул, прилагая все усилия, чтобы быстрее выйти на работу.

Сегодня я дошел до универа без костылей, и нога чувствовала себя прекрасно. Еще бы, столько усилий на восстановление! Хотя полностью я уверен не был, встал в очередной раз и легонько оперся на нее, разложившись на мартовском солнышке у серого массивного здания. До пар оставался еще час.

Я достал бумажник и снова вытащил визитку — Вяземский Максим Геннадьевич. Мой спаситель оказался исполнительным директором крупной экспортной компании, там был его телефон. Мы условились, что как только я вылечусь, позвоню и отдам долг…

Я снова сунул потрепанный за месяц прямоугольник в особое отделение. Не помню, сколько раз на день я проделывал эти нехитрые движения.

Идти сразу в клуб я побаивался, вдруг не смогу выстоять на каблуках и растянусь прямо на сцене. Я решил, что станцую для этого Вяземского, и если все пройдет хорошо, отправлюсь на работу.