Я убил Бессмертного. Том 4 - страница 3

Меньше всего проблем получилось там, где их ожидалось больше всего: с Юнджи. Я ждал, что она начнёт спорить, когда я скажу, что ей тоже придётся путешествовать инкогнито, но девушка даже обрадовалась. Видимо, доля дочери наместника не так уж и привлекательна, а?..

Её телохранитель в наши разговоры вообще не вмешивался. За всё время нашего пути — трое суток, как и обещал барон Убин — он произнёс всего с два десятка слов, и те были обращены либо к Юнджи, либо к персоналу постоялых дворов. Следил он за мной постоянно, но только в те моменты, когда его подопечная была рядом, и меня это вполне устраивало — нормальное поведение нормального профессионала.

Выехав с постоялого двора на рассвете, мы собирались прибыть в Тансон уже сегодня к полудню. Оставался только один пункт, о котором я не то, чтобы забыл, но беспечно оставил на самый конец путешествия.

Маскировка.

На самом деле, сложного в этом ничего не было, потому я и не заморачивался с маскировкой раньше времени. Плащ из лёгкой ткани, шляпа с полями или какой-нибудь её аналог, шарф на лицо — и всё. Плюс, что-то подобное ещё и для Юнджи.

Кто бы мог подумать, что в поисках пары тряпок мы наткнёмся на… это.

***

Ино Сонним оглядела городские ворота Тансона с лёгким равнодушием в глазах.

Этот городок ничем не мог её впечатлить, как не могла впечатлить её и эта страна в целом — мелкий вассал Империи. Но, по крайней мере, за спиной осталась долгая, утомительная дорога, и теперь она сможет нормально отдохнуть и выспаться в нормальной кровати, рассчитанной на людей её уровня, а не узкой крестьянской койке.

Верным признаком крупного города была давка. Шумная толпа напирала; там, за городскими стенами, крутились все подряд. Торговцы делали куш на этой толкотне, продавая мыслимые и немыслимые товары, от уличной еды до экзотических животных. Всевозможные мастера и отпрыски знатных родов, решившие, что именно они достойны, гарцевали на конях и сидели в каретах, с нетерпением ожидая начала боёв. Зеваки-горожане глазели на приезжих, ожидая найти в ком-нибудь из них откровение или увидеть чудо. Стражники пытались соблюсти хоть какое-то подобие порядка и законности…

— Госпожа, — как и было положено по этикету, капитан сопровождавшего её отряда говорил, встав на одно колено и опустив глаза вниз. — Мы обо всём позаботились.

Наконец-то.

— Тогда идём, — спокойно отозвалась Ино. — Мне надоела дорога.

Разумеется, дом местного князя, что «с радостью предоставит высокой госпоже все гостевые комнаты», тоже не сравнится с домом. Но нельзя требовать от жизни всего. В конце концов, если бы в этой поездке не было смысла, она бы не приехала сюда.

Когда ты — первая среди прочих (ну, ладно, вторая после собственной матери, но не будем о грустном), и даже сам Император стоит ниже тебя по иерархической лестнице, довольно трудно воспринимать что-то как должное. Все возвышают тебя, все воздают тебе хвалу, и постепенно, шаг за шагом, и ты сама начинаешь думать в таком же ключе.

Тебе кажется, что все вокруг гнусны, что ты достойна большего, и только несовершенство мира — причина тому, что ты упёрлась в собственный потолок. Тем не менее, мир не меняется по щелчку твоего пальца (как бы этого ни хотелось), и в нём приходится жить.

Мать считает, что здесь она может найти жениха. Или мать просто хочет побыстрее сплавить её замуж.

Многие девицы Империи и её вассалов выходят замуж уже в 15–16 лет и довольны жизнью. В свои 20 Ино не была замужем, но она могла себе это позволить. Медленно объезжать подобные турниры то в одной, то в другой части Империи, приглядываться к сильнейшим из сильнейших, чтобы отыскать того, кто будет её достоин.

Наконец, ворота распахнулись, и процессия тронулась. Стража выстроилась по две стороны от неё, создавая дорогу. Ино хмыкнула. Мастера, аристократы… да её стражники могли положить на обе лопатки две трети тех, кто приехал на Гранд-Турнир.

Что ж, возможно, в оставшейся трети найдётся кто-то интересный.

***

В деревню мы въехали часам к десяти утра, но то, что с ней что-то не так, стало очевидно немного раньше, ещё на подступах. Слишком… тихо. Не было не только людских голосов, но и мычания скота, лая собак, кудахтанья кур — в общем, обычных деревенских звуков.