Яблоки должны быть красные - страница 6

— О чем ты говоришь?

Том затряс солонкой над своим ужином.

— У меня проблемы с животными. Суслики роют тоннели под забором, еноты забираются сверху. Я вкопал металлическую сетку на три метра в землю. Это удерживает сусликов и кротов. Но чертовы еноты удивительно проворные. Я видел, как один из них забирается по деревянным столбам. Эти острые палки будут колоть им глаза и морды. Я не для того усердно работаю сотни часов, чтобы кормить эти гребаные куски меха.

Бев напрягалась каждый раз, когда Том ругался. Наверное, поэтому он и делал это так часто в ее присутствии. Роджер всегда говорил, что Том принадлежит к низшим слоям общества. Но правда в том, что Том был даже более образованным, чем Роджер. Его просто не заботил внешний вид, или машина, или что думают остальные. Настоящая заноза для Роджера. Этот ужасный, сердитый старик, начавший карьеру инженером и получивший образование в Калифорнийском Технологическом институте, сейчас работал по подряду. Роджер, продавец автомобилей, никогда не мог понять, как можно променять работу в офисе на грязные ногти и бензопилу.

— А нет других способов не пускать енотов в твой огород?

Она сама удивилась, осознав, что ее действительно интересует ответ.

Тои кивнул:

— Яд. Кайенский перец. Капканы. Как-то ночью один енот напоролся на кол. Я не стал снимать тело. Это помогло.

Бев задохнулась.

— Это отвратительно. Ужасно. Ты ужасный человек. Ты оставил его мертвое тело…

— Не кипятись. Они вредители. И сущее наказание.

— Неважно. Это противно и возмутительно.

Она передернулась и положила вилку. Аппетит совершенно пропал.

— Спорим, если бы еноты и суслики лопали твои идеальные маленькие клумбы, ты бы наняла какую-нибудь фирму по благоустройству, чтобы они «устранили» проблему. По-твоему, как бы они поступили? Пригласили бы маленьких ублюдков на чай и вежливо попросили их покинуть территорию? Черта с два. Они бы их убили. Ты знаешь, как действует яд?

— И не хочу знать.

Бев сжала жемчуг в пальцах и уставилась в пустую тарелку. Она была бумажной.

Том выиграл этот раунд.

Том протянул руку и коснулся ее ключицы. Он провел своими мозолистыми пальцами по ее коже и тронул жемчужины.

— Поверить не могу, что ты до сих пор его носишь.

Бев замерла, как напуганное дикое животное. Том продолжал гладить ее кожу. Его пальцы были жесткими и шершавыми, пропитанными никотином. Она почувствовала эти прикосновения до кончиков пальцев на ногах, до кончиков уложенных в салоне волос, каждым нервным окончанием.

Прикосновения покойного мужа заставляли ее морщиться от тошноты.

Это.

Это.

Это прикосновение было другим.

— Почему бы мне не носить жемчуг, Том? — спросила она надтреснутым голосом.

Он пожал плечами и откинулся на свой стул.

— Просто удивляюсь. Я думал, что, как только старина Родж отбросит коньки, ты расслабишься. Избавишься от строгого пучка, от высокомерия. Ты так долго была у него под каблуком, что, может быть, слишком поздно.

— Ты именно так поступил, когда умерла Альберта?

— Нет, Альберта… Ну, это другое. Она болела много месяцев. Она как будто и не существовала. Не разговаривала. Я не испытывал к ней неприязни. Просто жалел в конце. Из-за ее страданий.

Бев сосредоточилась на дыхании. Ей не хотелось задыхаться перед этим мужчиной.

— А ты считаешь, что я испытывала неприязнь к своему мужу? Так ты считаешь? Должна добавить, что это не твое дело. И очень невежливо обсуждать такое за столом.

— Хочешь поговорить об этом на веранде?

Том выглядел серьезным, но она знала, что внутри он смеется.

— Я вообще не хочу об этом говорить.

— Потому что твой покойный муж был таким ублюдком? Почти сорок лет обращался с тобой, как с мусором? Я бы хотел об этом поговорить. Я бы взял этот жемчуг и засунул прямо в кучу куриного дерьма. Он тебя не заслуживал. Тебе надо было…

— Хватит! — ее трясло. Она вскочила и опрокинула стул. — Ты. — Глубокий вдох. — Ты.

В глазах заплясали черные точки. Ноги ослабели.

Бев закрыла глаза, а Том обхватил ее руками.

— Бев, дыши размеренно. Не стоит так волноваться из-за ублюдка. Я просто дразнил тебя. — По ее лицу потекли слезы. Объятья Тома оказались на удивление уютными. От него пахло потом и маслом. Его усы щекотали ее висок. — Лучше?