Яд и паутина - страница 14

   - Расходы ненамного превышают нынешние, - возразил Габриз. – К тому же совет одобрил новый налог с лавок, магазинов и прочих торговых заведений, который так и называется «на нужды дворца».

   - Они устроят бунт, – сиятельная леди пристально поглядела на карту империи, словно пытаясь сосчитать количество горoдов и поселков.

   - Процент не тот, что бы бунтовать.

   Габpиз лукавил, процент был очень неплох, но и не разорителен для торговцев. А вот дворец стоило привести в порядок, монашеские запросы почившего императора и впрямь вызывали кривотолки даже в народе. Поговаривали, что это «белобрысая гадюка» прибрала к рукам казну,и держит семью и слуг в черном теле. То ли дело при первой супруге правителя…

   Императрица судорожно выдохнула и на мгновение сжала пальцы в кулаки. И в самом деле, она лично следила за тратами, считая, что ни одна монета не должна быть потрачена на излишества. Предпочитала поддерживать некоторые монастыри, которые в свою очередь призывали народ к порядку и поклонению нынешней власти, именно туда и уходила значительная часть казны. Жреческая власть в столице имела вес, пусть и не такой как императорская.

   И вот теперь – лорд-канцлер лично указал на просчёт, который мог сыграть нехорошую рoль. К ним и впрямь не особо стремились послы, делегации и иноземные торговцы со своим товаром. Какой смысл вести яркие дорогие шелка, узoрчатую тафту и шитую парчу, если нет покупателей? А ещё всякие красивые мелочи в виде гребней, красивых шпилек и заколок, изящных статуэток и цветных гобеленов.

   Если на коронацию прибывают влиятельные гости, а дворец будет выглядеть уныло, то мало кто отважится предложить своих дочерей для дипломатического брака, а значит власть в империи, которой не будет интересоваться никто из соседей, сведётся к сборам налога с населения и минимальному товарообороту.

   Новый взгляд в окно подтвердил, что гуляющие потихоньку начали расходиться, да и дворцoвый модник куда–то исчез, бросив своих верных почитательниц.

   Хаффтор запер дверь и огляделся, его покои были так же мрачны, как и остальные комнаты дворца. Запустив артефакты, которыми мог управлять на расстоянии как урождённый мастер плетений, сбросил камзол и плюхнулся в кресло около окна. Предмет мебели жалобно скрипнул, возражая против резких движений.

   Подождав несколько минут, он начал выплетать пальцами узор создания шпионов – мелких прозрачных паучков, сливающихся со стенами и потолком, мастерски перелетающие на управляющих паутинках. Глаза! Ему нужны были их глаза, через которые просматривались все залы и комнаты, включая кабинеты и будуары, спальни и гостиные.

   Прошло уже два месяца, а он так и не продвинулся в своих поисках. Последний из семнадцати артефактов жизни до сих пор был не найден и совершенно точно находился именно в этих землях и в этой резиденции.

   Информацию Хаффтор получил из проверенного источника – крыс-контрабандистов, так что сомневаться в достоверности не приходилось. Но крысы промышляли именно контрабандой, а не кражами, так что добывать требуемое ему предстояло самому.

   Рахнид тяжело вздохнул и откинул голову на спинку кресла, наблюдая, как суетятся новые помощники. Следовало еще немного подержать их в своей комнате, а с наступлением времени длинных теней отправить по всему дворцу.

   Впрочем, эта стая была не первой. Предыдущая прочно обосновалась в хозяйственных службах, включая больничку и башню придворного мага. Будучи созданными, они, в отличие от настоящих пауков, не боялись сырости и могли держаться около воды, временами скользя по её поверхности как водомерки и прячась в сoлнечных бликах.

   Идеальные шпионы, питающиеся только энергией своего создателя.

   Дворец навевал сумасшедшую скуку,и Хаффтор еле удерживался от зевков, проводя время в здешнем светском обществе.

   Здешний маг для него опасности не представлял, не та специализация, да и не тот возраст. Пусть профессионал, но распознать рахнида могли только духи, видящие истинную сущность всего живого и неживого, либо представители своей же расы, а за время, проведённое в этих стенах и парках, он не встретил ни одного. Это не просто удивляло, а настораживало. Артефакты жизни создавали невидимую ауру, привлекательную для любых существ, и они набирались сил, купаясь в этом облаке.