Яд и паутина - страница 44
Итак, прежде, чем что-то предпринимать, нужно поговорить c девчонкой и озадачить старуху Гжету. Ну и понаблюдать за обеими.
***
Камеристка брезгливо оглядела мыловарню, уделив особое внимание паутинным лохмам на потолке и закопчённым балкам, которые не приводились в порядок с момента строительства.
- Что нужно? – Яна решила оставшиеся до коронации дни проводить внизу, чтобы не привлекать к своей персоне лишнего внимания.
Не получилось. Пришли именно за ней.
- Тебя хочет видеть леди Аденица. Лично.
Служанка из ближайшего окружения императрицы скользнула взглядом по бутылям с готовящимися эссенциями и настойками. Слишком цепко, подмечая каждую деталь, будто проверяла, какие средства здесь изготавливаются на самом деле.
Девушка поёжилась - вроде бы своё дело вела исправно, мыло варила старательно. Но мало ли что не понравилось венценосной особе. Поправив тюрбан и вымыв руки, она послушно двинулась за посланницей. Хотела было зайти к магистрессе, но камеристка пoкачала головой – не стоит заставлять ждать её величество.
Императрицу, пусть и вдовствующую, и впрямь заставлять ждать не стоило.
Камеристка не oсобо торопилась, временами останавливаясь и перебрасываясь парой слов со снующими по двору слугами. Тепеpь они не страдали особой словоохотливостью, особенно, когда видели в открытом настежь окне фигуру секретаря лорда-администратора. Мэтр Фарцисс пугал их до дрожи: и своей ленивой манерой разговора, и немигающим, словно у змеи взглядом. Да и оказаться за воротами как-то не хотелось, он очень чётко определял, кто работает, а кто только создает видимость, и вечером лентяев ждал неприятная беседа, самым кошмарным из которой являлось назначение штрафа или отработки за леность.
Талсана шла медленно, давая девушке возможность оглядеться и успокоиться. Разговор предстоял непростой, и именно от неё сейчас зависело, насколько будет откровенна аптекарша. Ей девчонка не нравилась. Нет, не так, вызывала опасения своей отчуждённостью, нежеланием быть на виду, втереться в доверие. Себе на уме – что может быть опасней, да ещё и будущая магичка. Аптекари лекарские зелья готовят – вдруг сварит что-то не так и вместо помощи сделает только хуже.
В этом крыле Яне быть не доводилось, магистресса заранее предупредила, чтобы без личного приглашения не смела туда совать свой нос. И теперь она с интересом разглядывала узорчатые обои, шторы из атласа с ламбрекеном и фестонами, статуи в стенных нишах и портреты царственных особ в дорогих одеждах, затканных золотом и украшенных яркими лентами.
Дверь в покои императрицы была украшена искусной резьбой с цветочными мотивами.
- Богато как… - прошептала аптекарша, проводя трясущимися пальцами по деревянным листьям и лепесткам. Сама того не понимая, повела себя как простолюдинка,и этим выиграла. Камеристка тут же стала поглядывать снисходительнее.
- Войдёшь, поклонись, - служанке удалось подобрать самый доброжелательный тон, на который она была способна. — Не стоит бояться, её величество всегда добра к своим слугам.
«Уж как добра, – тут же вспомнилось Яне. – Делали что хотели, тащили, что плохо лежит».
Впрочем, она потупилась, скромно сложила руки на животе и мелкими шажками прошла в открытую дверь.
- Доброго дня, ваше величество.
Поклон получился неловким, а речь сбивчивой. Зато леди Аденица, переглянувшись с камеристкой, расплылась в ласковой улыбке.
- Доброго дня. Всем ли ты довольна, вовремя ли платится жалованье?
Яна озадачилась: жалованья она в глаза не видела и вообще не представляла, как мoжно заплатить за то короткое время, пока она работала во дворце.
- С благодарностью, государыня.
И снова обращение то, которое употребляли в провинциях, но уже никак не в столицах и крупных городах. Помогло, взгляд императрицы стал ещё мягче.
- Ты так давно служишь во дворце, а я до сих пор с тобой не знакома…
Девушка на мгновение обалдела, поначалу подумав, что у её величеcтва не совсем хорошо с памятью, но уроки Алифы даром не прошли – та говорила, что властьдержащие всегда действуют только в своих интересах, даже когда улыбаются и говорят милые вещи.