Якудза из другого мира. Том II - страница 9

Мизуки кивнула и села в машину. Я ещё успел увидеть голову Кибаято, сидящего на заднем сидении. Он улыбался так радостно, как будто госпожа Хакито ему только что снова сделала отменный минет.

Ну ничего, пусть пока улыбается – скоро я сотру эту улыбку с жирного лица.

Сейчас же было не до него. Я смотрел на сэнсэя и пытался угадать, что он будет делать в следующий миг. Он быстро провел дымом по телу тануки, заставляя живое мясо покрыться пленкой и останавливая кровь.

– Может быть, мы занесем Киоси в дом? Тут же могут пройти соседи, мало кому понравится, что мы лечим тануки прямо на улице.

– Да, Тень, возьми его и следуй за мной.

Тело Киоси было легким, как будто из оборотня вытащили все внутренности и забили их сеном. Сделали чучело.

А может мне так показалось после обретения нового уровня. Уровня «боец» – я уже успел порадовать учителя этим событием. Всё стало чуточку легче, тело выносливее, реакция быстрее. Вот и сейчас тело Киоси было для меня не тяжелее поленца.

Киоси мелко вздрагивал, пока я его нес. Он порывался дернуться и куда-то убежать, но я держал его крепко. Мальчишка-оборотень всё ещё был без сознания. И как хватило сил доползти до дома Норобу? Похоже, что полз уже на пределе возможного. Знал, что тут помогут.

– Давай, клади его сюда, – приказал сэнсэй, показывая на набирающуюся ванну. – Клади так, чтобы морда высовывалась наружу, а то утопим ещё нечаянно, а он потом к нам по ночам будет приходить.

Да уж, имеют тануки такую странную особенность – становиться призраками после насильственной смерти и шляться там, где их убили. Поэтому жизнь Киоси надо было сохранить…

Черт побери, да что я такое несу? По любому жизнь мальчишки надо сохранить. Пусть он и тот ещё недотепа, но он свой недотепа, нашенский…

Сэнсэй тем временем носился по комнате, срывая со стен разнообразные пучки растений. В итоге, в набирающуюся горячую ванну упал целый букет разных сушеных трав. Они тут же набухли и дали воде темный сок, превращая прозрачную воду в темноватый бульон.

– Надеюсь, ты его не варить собрался? – вырвалось у меня.

– Глупости-то не говори. Держи шею и не давай морде окунуться в воду. Вот так, да. Сейчас буду лечить… Раны у него серьезные, так что придется порванным мышцам и сухожилиям срастаться. Очень неприятная операция, он будет вырываться. Не давай ему этого сделать, а то срастется не так и будет он всю последующую жизнь срать себе на голову.

Я кивнул и приготовился держать.

– А что ты придумал с Кибаято? – спросил сэнсэй, разогревая ладони. – Мне даже интересно стало.

– Вот тут твоя помощь понадобится. У тебя же есть друзья примерно одного возраста с тобой? Такие, чтобы могли за тебя в огонь и в воду прыгнуть?

– Таких трое осталось. Живут в разных концах Японии, но при случае вся старая гвардия может соединиться вновь.

– Вот как раз они мне и понадобятся. Когда будешь их звать, то намекни, что в случае успеха смогут весь остаток жизни провести на Гавайях.

– Хм, мне бы тоже хотелось на Гавайи, – задумчиво проговорил Норобу. – Пляж, океан, песок, сисястые блондинки… А то лечишь тут мелких пиздюков и никакой благодарности…

– И тебя туда отправим, – кивнул я в ответ. – Что с Киоси?

– Держи крепче. Вот так. Киоси, мы будем лечить тебя. Иди из темноты на наш голос… Начали! – сказал Норобу и погрузил руки в потемневшую воду.

Из пасти Киоси вырвался дикий звериный вой…

Весь вечер и половину ночи мы провели возле Киоси. Израненный тануки всё куда-то рвался, но сэнсэй сдерживал его, поглаживая по голове. Эти поглаживания успокаивали оборотня сильнее снотворного.

Я помогал, принося из комнаты то одну, то другую траву. То отправлялся обратно с принесенным веником, поскольку «лох безумный и опять припер не то». Маленький Киоси понемногу успокаивался. Его раны затягивались на глазах, а сваленная шерсть расправлялась.

Сэнсэй научил меня новой технике «Дыхание Жизни». Как оказалось, до этого момента он в основном и использовал её на мне, когда лечил. Техника состояла из мудр энергии, величины, созидания и интуиции. Когда я отставил правый локоть и сконцентрировал боевой дух на ладонях, то между мозолистыми поверхностями появился синеватый дым.