Янмэйская охота - страница 10

– Вот скажите мне, любезный мастер коня и телеги, зачем же вы подрядились везти нас в замок, если наотрез не желаете там появляться?

– Молодой лорд, я ж вас при посадке еще предупредил: на Коловоротском спуске может быть затор. Вы сказали: «Ехай!» – я и поехал. На Коловоротском был затор, вот мы и простояли до закрытия ворот, а теперь уже в замок не попадешь.

– Я положительно теряю терпение! Вы предупредили о заторе, но не о том, что не пустите нас в замок!

– Но это ж всякому понятно: затемно в замок не попадешь. Коль зазевался – все, завтра приходи. Надо было через Липовую ехать, там бы может успели. А на Коловоротском завсегда заторы.

– С меня хватит, сударь! Сейчас же правьте к замку, иначе я за себя не ручаюсь!

– Сомерсет, милый, прошу тебя! Это все так пусто и мелочно, не стоит твоих волнений…

– Нет уж! Ручаюсь именем, сегодня мы попадем в замок! Глядите, властелин оглобель: я имею личное приглашение от графа Шейланда!

Молодой человек взмахнул неким конвертом перед носом извозчика, но тот лишь пожал плечами:

– Отрадно иметь приглашение от самого графа, но еще ж нужно, чтобы стражник на воротах захотел прочесть сию бумазею, да не только захотел, а еще и смог.

Убедившись в полном отсутствии опасности, леди Иона подошла к экипажу.

– Господа, я невольно подслушала часть вашей беседы и хочу предложить помощь. Если желаете попасть в замок именно сегодня, я могу посодействовать.

Сомерсет сорвал с головы шляпу и отвесил Ионе галантный поклон.

– Премного благодарен за помощь, добрая леди, однако я не прощу себе, если вам придется потратить время и свернуть с пути из-за упрямства этого неотесанного мужлана.

– Не тревожьтесь, сударь: я и сама направляюсь в замок.

– Стало быть, вы тоже имеете приглашение от графа?

– К сожалению, нет.

– Однако уверены, что вам откроют ворота?

– Абсолютно.

– Позвольте узнать, на чем зиждется ваша уверенность?

– Она подтверждена неоднократным опытом.

Молодой человек издал победный смешок в сторону извозчика:

– Ха-ха! Видите вы, чемпион средь упрямых ослов: леди впускают в замок даже без приглашения! Что уж говорить о нас, званых гостях самого графа!

Затем он вновь поклонился Ионе:

– Миледи, меня зовут Сомерсет Патриция Клеона рода Елены, рожден в Сердце Света, но прибыл из Фаунтерры. Назовите и свое имя, чтобы я вспоминал его с горячей благодарностью!

– Леди Иона София Джессика рода Светлой Агаты.

Сомерсет выронил шляпу. Извозчик (раньше догадавшийся, с кем имеет дело) усмехнулся в усы. А девушка – кроткая спутница Сомерсета – прижала руки к груди жестом самой искренней сердечности.

– Я так много, много слышала о вас! Мое имя Нексия, леди Нексия Флейм.

Первое заседание верховного суда Империи Полари

17 мая 1775 г. от Сошествия

Здание Палаты, Фаунтерра

Подобного процесса столица не видела двадцать лет. Айден Альмера избежал суда; Сибил Нортвуд была судима за закрытыми дверями. Оба они обвинялись всего лишь в заговорах, притом неудачных. Другое дело – Менсон, убийца императора! Жители столицы требовали гласности – и получили ее. Дворяне были допущены на зрительские балконы зала заседаний и заполнили их наглухо, яблоку негде упасть. Мещан не подпустили к Палате ближе, чем на сто ярдов, однако глашатаи оповещали их о каждом событии в зале суда. «Голос Короны» принял решение печатать по выпуску каждый день работы Палаты. Станции волны ежечасно отправляли известия в соседние земли – Альмеру, Надежду, Южный Путь. Суд над цареубийцей стал не самым важным событием года, но вне сомнений, самым громким.

Коллегию составляли восемь членов верховного суда Империи. Председательствовал грозный судья Альберт Кантор, прославившийся после Шутовского заговора. Тогда Менсон избежал карающей длани Кантора: владыка Телуриан помиловал брата, чтобы сделать придворным посмешищем. Теперь Менсон все же предстал перед верховным судьей.

Коллегия разместилась на сцене зала Палаты, за императорским столом. Слева от него поставили скамью ответчика; справа – скамью истца. Перед судейским столом, у подножия помоста отвели место для выступления свидетелей. Все участники судебной драмы, как актеры, были прекрасно видны из любого конца зала.