Японские сказания о войнах и мятежах - страница 31
В придворном совете всё решали, как быть, а тем временем Ёриёси всё чаще слал к Мицуёри и Такэнори просьбы прислать ему войска. И по его просьбе осенью, в седьмой луне того же года, Такэнори с братьями и сыновьями повёл в Муцу армию более чем в десять тысяч воинов.
Военачальник Ёриёси немало этому обрадовался, и двадцать шестого дня седьмой луны выступил навстречу с войском более трёх тысяч человек. В девятый день восьмой луны прибыл он в местность Тамуроноока, что в уезде Курихара. (В старину военачальник Саканоуэ Тамурамаро[102] расположил здесь свои войска в день, когда он победил эмиси. С тех пор зовут это место Тамуро[103]. Рвы вокруг лагеря остались и по сей день.) Там уже расположился с войском Такэнори Махито. Встретившись после долгой разлуки, поведали они друг другу, что лежало на сердце, вспоминали радости и печали, отирая друг другу слёзы.
В шестнадцатый день той же луны назначили командиров карательных войск. Первым отрядом поставили командовать Киёхара-но Такэсада (он был сыном Такэнори). Командиром второго отряда стал Татибана-но Садаёри (племянник Такэнори, прозывали его Сакасиката-но Таро). Командовал третьим отрядом Кимико-но Хидэтакэ (племянник Такэнори, прозывали его Аракава-но Таро). Командиром четвёртого отряда стал Татибана-но Ёрисада (он приходился младшим братом Садаёри, а прозывали его Нииката-но Дзиро). Сам Ёриёси командовал пятым отрядом, который разделил на три части (одна — военачальника, другая — Такэнори Махито и третья с людьми из управляющих Муцу). С шестым отрядом пошёл Кимико Такэтада (прозывали его Хангэцу Сиро). И седьмым отрядом командовал Киёхара-но Такэмити (прозывали его Каидзава-но Сабуро).
Тут Такэнори, совершив поклон в сторону императорского дворца, принёс клятву перед Небом и Землёй, сказав:
— Ваш слуга собрал братьев и сыновей, чтобы подчиняться приказам военачальника. Наше желание — выказать свою верность не щадя живота. Пусть нас и не убьют в предстоящем сражении, — не желаем жить бесславно. Три опоры храма Хатиман[104], подтвердите нашу искренность! Да поразят нас гремящие стрелы богов, если мы пожалеем свои жизни и не будем сражаться до последнего!
Когда он так сказал, все воины воодушевились и засучили рукава перед предстоящей битвой. Тут появился голубь и пролетел над войском, и все, от военачальника до простых воинов, склонились перед знамением Хатимана.
Войско выступило по дороге Мацуяма и остановилось в Окадзасава, что в Накаяма уезда Иван.
На следующий день войско дошло до местности Хагинобаба в том же уезде. До укрепления Комацу было больше пяти тё[105]. Укрепление это принадлежало иноку Рёсё, дяде Мунэтоо. День для битвы был несчастливый[106], да и смеркалось, так что в этот день на укрепление нападать не собирались. Однако же Такэсада и Ёрисада с отрядом решили приблизиться к противнику и разведать, что к чему; один из пеших воинов поджёг хижины близ укрепления, из крепости послышались воинственные кличи, посыпались стрелы и камни. Отряд государевых войск ударил в ответ, и каждый стремился первым пробиться в крепость.
Военачальник призвал Такэнори и сказал: «Мы собирались начать сражение завтра, однако битва уже идёт. Сражение следует начинать в подходящий момент, и необязательно выбирать благоприятствующий день. Сунский У-ди, не заботясь о том, что день был неблагоприятный, выступил на бой. Нужно использовать момент и нынче же вступать в сражение!» Такэнори отвечал: «Ныне войска государя сильны, их порыв сражаться подобен воде или огню. Противник не устоит перед их натиском. Лучшее время вести войска в бой — сейчас!» Таким образом, окружив противника конными воинами, бросили пехотинцев на взятие крепости.