Ясновидение - страница 12

«Спустя несколько месяцев после того как единственный ребенок, маленькая дочь, г-жи А заболела, как тогда подумали - малярией, вызвали семейного врача, он поставил диагноз и назначил лечение, но несмотря на его усилия ей становилось все хуже и казалось, что медленно, но верно она угасает. Все что могла порекомендовать медицина, было сделано, но тщетно.

«Однажды вечером, в то время как г-жа А. присматривала за больной дочерью, пожилая негритянка, которая была много лет в их семье, выразила убеждение, что ребенок подвергся воздействию худу. Г-жа А. была креолкой жившей в Луизиане, и, будучи с самого раннего детства среди негров, была знакома не понаслышке с их своеобразными суевериями. В отчаянии получить какой-либо результат от врачей, и совершенно сбитая с толку и потерянная из-за необычно затяжной болезни своего ребенка, предложение негритянки произвело большое впечатление на г-жу А. В округе было двое негров, которые родили репутацию мужчин порчи. Оба они были из Конго, из той части груза рабов, которые бежали в Mobile Bay в 1860 или 1861 году.

Как обычно случается в сообществе собратьев подобной специальности, эти два худу были смертельными врагами, и работали друг против друга всеми возможными способами. Каждый имел свою личную толпу приверженцев, которые верили ему, чтобы иметь возможность делать более мощные заклинания.

«Один из этих худу жил неподалеку от г-жи А.» и, хотя ей было стыдно из-за своего суеверия, которое подтолкнуло ее сделать это, но она послала к нему человека с просьбой немедленно приехать, чтобы осмотреть ребенка. Посланник вернулся и сказал, что Финни (так звали колдуна) придет, но г- жа А. должна сначала отправить ему петуха, три раковины моллюска, и монету с отверстием внутри.

«Она выполнила его требования, и он вскоре появился с петухом под мышкой, причудливо украшенного полосами желтого, красной и синей фланели, и тремя раковинами перевязанными почти таким же образом. Разместив раковины на полу в форме треугольника, он положил петуха в центре треугольника на бок. Затем он провел рукой поперек в том же направлении, три или четыре раза. По окончании его петух лежал тихо и не пытаясь двигаться, хотя он был свободен и, видимо, мог бы это сделать, если бы пожелал.

«После этих приготовлений, он осмотрел ребенка с головы до ног, а затем залился громким смехом, бормоча себе слова на африканском диалекте. Обращаясь к г-же А., которая была встревожена, он сказал ей, что ребенок был заколдован, так как он нашел следы порчи, и что это

сделал его соперник (который жил в нескольких милях неподалеку, но в том же районе), который намеревался показать, что не пустит в свой район заниматься колдовством без его разрешения.

«Тогда он созвал слуг, а также всех кто был в доме, и приказал им появляться перед ним по очереди. Так велико было уважение и страх, с которым они смотрели на него, что, хотя многие из них, делали это с неохотой, никто не осмелился противиться. Он беседовал с каждым внимательно и подробно, и спрашивал, видел ли кто-то странного петуха, собаку, или кошку в доме в последние несколько дней, на что они дали различные ответы. Горничная, который посещала комнату, в которой лежал ребенок, была одной из тех, кто особенно неохотно пришел и отвечал на его вопросы. Он заметил это, и, улыбаясь почти от уха до уха так, что были видны его ровные зубы, сказал: «Ха, девушка, лучше мне найти вас, чем Бакру!

«Это было поздно ночью, и, закончив свое «расследование», он взял раковины и петуха, и уходя, сказал г-же А. переселить больного ребенка в другую комнату и положить на другую кровать. Пообещав, что вернется рано утром, он вышел из дома. В ранний час следующего утра он вернулся с большим пучком травы, из которой, с особенными заклинаниями, он приготовил ванну, в которую он поместил ребенка, и с этого времени она начала быстро выздоравливать. На этом он, однако, не остановился. Он решил найти худу и как оно было использовано; и после, спросив разрешения, он разорвал подушки и матрасы кровати, на которой лежал ребенок, и нашел там много фетишей, сделанных из перьев и связанных друг с другом в самых причудливых формах, которые он дал г-же А., велел сжечь их в огне, и тщательно присматривать за горничной, заявив, что, как только они сгорят и истлеют, то и она истлеет.