Ясновидящая, или Эта ужасная «улица» - страница 30

Оля все еще колебалась, но чем ближе вся процессия подходила к дому номер восемнадцать, тем больше в ней росла уверенность, что она задумала дело стоящее.

Участковый с ребятами появился во дворе дома восемнадцать с одной его стороны, а с противоположной стороны туда вошли две Лешиных бабушки: сестра Антонины Егоровны Татьяна Егоровна и мать Лешиного отца Евдокия Самсоновна. Антонина Егоровна сообщила каждой из них по телефону о том, что за публика будет окружать их внука, поведала об ужасах, увиденных ею сегодня во дворе, и каждая из бабушек пообещала немедленно приехать. Тут же обе созвонились между собой и уговорились встретиться в метро, чтобы по дороге обсудить положение.

Они очень отличались одна от другой. Востроносенькой сухонькой Татьяне Егоровне было под восемьдесят. Спина ее давно изогнулась, реденькие серые волосы она кое-как закручивала в тощий пучок, и ходила она опираясь на палку с резиновым наконечником. Однако характер у Татьяны Егоровны был живой, и она даже любила посмеяться над тем, что с ней сделала старость. Свою палку Татьяна Егоровна называла клюкой и временами, вертясь перед зеркалом, приговаривала с непонятным удовольствием: «Ну, ведьма! Ну, совершеннейшая старая ведьма!» Вот и сейчас она шагала так быстро, размахивала клюкой так энергично, что Евдокия Самсоновна с трудом поспевала за ней. В черных волосах Евдокии Самсоновны не было ни одного седого волоса, но она была грузна, страдала одышкой и поэтому говорила отрывисто, словно ставила точку чуть ли не после каждого слова.

Встретившись в метро, родственницы обсудили все, что им рассказала Антонина Егоровна, и пришли к заключению, что та сгустила краски. Живя отдельно от семьи Тараскиных, они считали, что Антонина Егоровна склонна преувеличивать свои волнения, связанные с воспитанием внука.

Войдя во двор, они увидели, что там стоит грузовик и снимать с него вещи взрослым помогают ребята.

— А вот и детишки еще приехали, — заметила Татьяна Егоровна, энергично работая клюкой. — С виду вполне порядочные.

— А вот и милиция, — пробасила Евдокия Самсоновна. — Кого-то. Ведут.

И правда, в противоположном конце двора показался высокий милиционер, а перед ним — несколько подростков.

— Ну вот так уж и ведут! — рассердилась Татьяна Егоровна. — Вот вы тоже панику раньше времени... Он сам по себе идет, а они сами по себе.

Однако скоро она притихла, перестала так сильно взмахивать клюкой, да и шаги ее замедлились. А потом две бабушки совсем остановились, вглядываясь в приближающихся ребят и милиционера.

В разговоре по телефону Антонина Егоровна подробно описала, как теперь стал одеваться их Леша, обе бабушки, как большинство пожилых людей, хорошо видели вдаль, и все же они не сразу узнали своего внука в лохматом парне, несшем бутылку в опущенной руке. Бабушки убедились в этом, лишь когда Леша оказался шагах в десяти от них и когда произошло следующее. Рядом с Лешей шла стройная миловидная девочка в черной шелковой юбке и голубой кофточке.

— Ну-ка, Тараскин, дай сюда! — вдруг воскликнула она звонко, выхватила у Леши бутылку, остановилась и стала пить из нее. В следующую секунду бутылка оказалась в руке милиционера, лицо которого стало сразу малиновым.

— Где живешь? — крикнул он яростно первое, что пришло в голову.

— Извините, Иван Спиридонович! — по-прежнему звонко сказала Оля. — Просто во рту пересохло! — Эту фразу она давно приготовила.

— Где живешь, тебя спрашивают! — снова прокричал Иван Спиридонович.

Оля собралась было ответить, но не успела.

— Ле-о-о-ша! — басом простонала Евдокия Самсоновна, и внимание участкового переключилось на нее.

— Это ваш? — спросил он, кивнув на Лешу.

Татьяна Егоровна как-то бочком подскочила к нему, опираясь на палку, сильно вывернув шею.

— Да, это наш внук, Алексей Тараскин, — сказала она отчетливо, с некоторым вызовом, глядя снизу вверх. — Позвольте узнать, за что вы его?

— Пройдемте в домоуправление, там узнаете.

— Нет. Ну, все-таки. Объясните. Пожалуйста! — Сейчас одышка мучила Евдокию Самсоновну сильнее обычного.

— Пройдемте — объясню. Не будем толпу собирать.