Юг-Север - страница 4
В первый момент, у Позднякова даже выругаться толком не получилось, очень уж глупо выглядел «недомладший сержант», тараща глаза на манер перепуганного спаниеля. И вроде бы не первый день на Северах служит – совсем уж салабонов на ССП-19 не водилось отроду.
- Офигенная мороженка, да? – ехидно поинтересовался он у ефрейтора, тут же испуганно замычавшего. И тут же старший сержант гавкнул на топтавшегося рядом с невезучим сослуживцем, рядового Иванова. - А ты какого хрена тут вытанцовуешь?! Бегом за чайником! Если у нас нет, к поварам скачи! И кабанчиком мне!
Иванов кивнул, по-неуставному хрюкнул, и ломанулся, оскальзываясь на тропе.
Временно исполняющий обязанности командира взвода охраны проводил взглядом ускакавшего бойца и обернулся к Крюченко:
- Вот чем ты, Серега, думал, блин?! Вот скажи мне, старому дураку, может, я чего в этой жизни уже не понимаю? Или как? - не дождавшись ответа, Поздняков продолжил беседу с личным составом, - вот чесслово, по уму, надо бы тебя пионерским способом от ледяного плена освобождать, снимая все это на твой же “огрызкофон”. У тебя он какой? Девятый или уже десятый? Снять, на Ю-туб выложить, лайков пол-мильёна насобирать… Ну а там, и славу нашу общую монетизировать хитрым способом….
Но ефрейтор по-прежнему молчал. Лишь задышал чаще, надеясь отогреть дыханием, не дожидаясь, вероятного начала экзекуций. Поздняков среди подчиненных считался мужиком не вредным, и даже склонным к забиванию на несение службы хорошего болта на «сто двадцать по ключу». Но мало ли что? Вдруг стукнет моча отцу-командиру в голову, да спасет он так затейливо, что потом пол земного шарика ржать будет…
- Тарищ старший сержант… - выдохнул прибежавший Иванов, протягивая термос. Хороший, армейский термос. Вместимостью аж двенадцать литров.
Поздняков с трудом удержался, чтобы не выругаться.
- Предлагаешь мне кипятком твоего боевого товарища поливать? Говорил же, чайник давай! В него снегу напихать можно! Разбавить! Ну то хрен с ним, придумаем что-нибудь. На крайний случай, у меня ножовка есть. Ржавая…
- Ааа! – заорал Крюченко, отваливаясь от трубы. Не выдержал, сам рванулся, оставив на металлоконструкции кусок кожи, мигом заледеневший. Ефрейтор сел в сугроб, обхватив рот перчаткой.
- Чайку? – ласково предложил отец-командир.
Крюченко засучил ногами, словно желая прокопаться до дружелюбных вод Северного Ледовитого, и утонуть, пуская пузыри…
Служба шла полным ходом.
***
- Что же вы, Александр Степанович, над подчиненными издеваетесь? – встретила их на пороге санчасти старший лейтенант мед службы Емельянова, по совместительству – единственная женщина на ССП-19.
- Да так, накипело что-то… - горестно повинился Поздняков, толкнув вперед мычащего от боли ефрейтора. После чего, выскочил в тамбур, проверил, закрыта ли наружная дверь, обмел ботинки стоящим в углу веником и вернулся обратно, в теплоту помещения.
Крюченко уже сидел, раззявив рот, а Аленка колдовала, действуя тампоном, намотанным на железяку устрашающей длины. Старший сержант, чьи встречи с медициной происходили всегда болезненно, поежился, и тихонько опустился на край кушетки, заправленной неизменной коричневой клеенкой.
Он, не скрываясь, любовался девушкой, стараясь не замечать гримас и сдавленных стонов пациента. Та же, то и дело, поглядывая на сержанта, улыбалась, но экзекуцию не прекращала.
Наконец, несчастный ефрейтор был прооперирован, еще раз обруган и выпровожен в расположение.
- Вот смотрю я на тебя, Саша, и все думаю, когда же ты меня замуж позовешь, - Аленка села рядом с Поздняковым, прижавшись к плечу мужчины.
- Так ты же и не пойдешь, - глядя на пластик стенной панели, сказал старший сержант.
- Не пойду, - кивнула девушка, и легонько толкнула Позднякова. - А ты позови. Мне, может быть, нравится, когда ты о замужестве говоришь. Такой смешной сразу становишься…
- Какой есть…
- Мне других и не надо, – легко согласилась Аленка. - Только, когда на меня смотришь, прошлых не вспоминай, ладно?
- Я и не вспоминаю.
- Теперь врешь, ага?
- Ага… - протянул Поздняков и прошептал девушке: