Юлиус Фучик - страница 12
Подоспела неизбежная полоса затяжного запойного чтения. «Мой отец прозрел, — вспоминал Фучик, — найдя у меня в руках Золя, и придумал для меня Ж. Верна. Я тут же позабыл о „Жерминали“, потому что, хотя Золя и был лучше „Бабушкиных сказок“, Жюль Верн был еще лучше… При самом строгом отцовском надзоре я ухитрился читать „буфалобилки“ („буфалобилки“ — приключенческие выпуски. — В. Ф.), привлекаемый их сверхъестественно яркими обложками. Пряча их как контрабанду под рубашкой, я спасался с ними в уборную или под парту во время уроков грамматики».
На первой странице чистой линованной тетрадки Юлек выводит неровными печатными буквами: «19 апреля 1915 года. Еженедельник „Славянин“. Цена 6 геллеров. Выходит по понедельникам».
«Славянин» — это же название журнала Карла Гавличека Боровского. Прочитав сатирические антиавстрийские «Тирольские элегии» Гавличека, Юлек пришел в такой восторг, что целиком переписал стихи в специальную тетрадку и любил читать вслух родным, торопясь и захлебываясь:
Они в сердце Юлека. На титульном рисунке Юлиус изобразил на фоне зимнего бронзового неба экипаж, увозящий поэта в ссылку, и отвратительную голову австрийского жандарма.
«Славянин» стал «издаваться» в то время, когда все острее начали ощущаться последствия войны. Политический террор, усиление национального гнета, голод и нищета трудящихся вызывали стихийное возмущение, прежде всего в среде промышленного пролетариата и солдат. Юлек «публикует» сообщения с фронтов, пишет о введении карточек на хлеб, о появлении в продаже муки из соломы. У двенадцатилетнего журналиста зоркий глаз:
«Положение во время войны.
Введение; карточек на муку и хлеб вызвало возбуждение как в Пльзене, так и в других местах. Панички, пардон, дамы, безразлично из высшего или низшего сословия, не только громко обсуждали эту новость прямо на улицах, но и жалуются.
И есть на что жаловаться?
О, еще бы! Как, например, может прожить семья из восьми человек? Взрослым — тем, что им не нужно много хлеба, а вот дети! Прибегут из школы и уже с порога кричат: „Мама, я хочу есть, дай мне, пожалуйста, хлеба!“ Что маме делать? Может быть, сказать: „Нет, не дам?“ Где там! Этого она не сделает. Отрежет кусок побольше и даст его детям, если даже самой не останется.
Женщины возмущены. И они правы».
Пришел следующий понедельник, потом еще очередной, но обещанного читателям журнала не было. Юлека, как всегда, уже обуревали другие страсти и планы. Правда, литературные опыты его не прекратились. Он заполнил две тетради рассказами и переработанными сказками. В одной из них он поместил рецензию на пьесу Горького «Варвары», поставленную Пльзенским театром. В ней он задумывается над тем, почему публика холодно приняла пьесу. Бессердечность ли это? Тупость ли ума, чувств и нервов? Непонимание ли чужой народной жизни? Прозрения мысли выливались у него с детской непосредственностью и откровенностью. «…Эта прекрасная драма не была принята так, как она этого заслуживает. Пльзенская публика не любит спектаклей, заставляющих зрителей думать».
Через год, во время каникул, Юлек сообщает своим читателям (отцу, маме и Либуше) такую новость: «Подписывайтесь, подписывайтесь! Юмористический журнал „Веселая мысль“. Кто подпишется на этот журнал, тот забудет о трудностях нынешнего времени. Издает и редактирует Ю. Фучик. Журнал богато иллюстрирован. Цена одного номера всего 12 геллеров. Выходит в „Славянской библиотеке“». Юлек подготовил десять номеров журнала. В каждом из них придуманные автором по-детски бесхитростные анекдоты из жизни школы, остроумные стихи, всевозможные шарады, ребусы, арифиографы, криптограммы. В первом номере «Веселой мысли» помещена такая сатирическая заметка: «Утка, еще утка… в пражских газетах летает ежедневно столько уток, что ими могли бы прокормиться вся Прага и Пльзень в придачу». Во втором номере Юлиус поместил стихотворение о жизни в Пльзене во время войны.