Юная модница на балу у королевы - страница 9

— Позвоню, — вздохнула Луиза, вставая и сооружая на голове экзотический тюрбан из нового шарфа, подделки под Пуччи.

Она послала лучшей подруге два воздушных поцелуя. Так, как прощаются за рубежом или, по крайней мере, в зарубежных фильмах.

Семейные советы у Ламбертов проходили в парадной гостиной, куда обычно Луизе даже ногой ступить не дозволялось, потому что там были старинные драпировки цвета слоновой кости и везде, где только можно, стояли бесценные старинные вазы или стеклянные чаши художественного литья. Эта комната походила на некий странный музей, куда никто не входил и куда два раза в год родители приглашали на коктейльную вечеринку отцовских сотрудников из его юридической конторы. С визитами сотрудников, как догадывалась Луиза, было покончено.

Луизе дважды пришлось присутствовать на этих советах: первый раз — когда умер дедушка, и второй — когда ее серый кот Богарт (названный в честь Хэмфри Богарта, звезды ее и маминого любимого фильма 40-х годов «Касабланка») попал под почтовый грузовичок. Неудивительно, что у нее сердце в пятки ушло, когда она узнала, что намечается очередной совет. Почему бы им не выложить плохие новости за завтраком, как делают нормальные родители, чтобы не ждать этого весь долгий день? Они относились к этим своим советам уж слишком серьезно. Луиза даже удивилась, увидев, что мать не надела кашемировый свитер и жемчуг и сидит выпрямившись на краешке своего кресла с набивным жестким сиденьем, пристально глядя на желтый планшетник, на котором меняются минуты. «Вечер. 7:30. Луиза Ламберт быстро входит в гостиную».

— У вас нет денег, чтобы оплатить мне поездку с классом в Париж, — упреждающе заявила Луиза, плюхаясь на неудобный белый диван и с вызывающим видом отправляя в рот ложку полурастаявшего мороженого «Бен и Джерри». — И давайте покончим с этим.

Родители были захвачены врасплох — кажется, она нарушила их сценарий. Мать с подозрением взглянула на прозрачную пластиковую бутылку с темной коричневой жидкостью. Луиза была почти уверена, что сегодня она не рассердится за «клуб-колу».

— Хмм, да. К несчастью, похоже, это тот самый случай, — неуверенно пробормотал отец, поглаживая короткие серебристые волосы. — Понимаешь, мы всегда поддерживали твою внеурочную деятельность. Но, сказать по правде, по милости «ПОО Гладстон, Брейден» мы сейчас не можем позволить себе дополнительных расходов.

Он с саркастическим видом поднял бокал и сделал большой глоток ставшего теперь обычным предобеденного коктейля.

— Однако, дорогая, как только снова встанем на ноги, мы всей семьей отправимся в приятное путешествие по Европе, — добавила мать, быстро подсовывая под бокал мистера Ламберта серебряный поднос, пока бокал не оказался на краю дубового стола и не оставил на нем мокрого пятна. — Это будет замечательно, верно?

«Неужели они не понимают, что это совсем не одно и то же?»

— Здорово, — тупо ответила Луиза. — Я могу идти?

— Я надеюсь, ты все понимаешь. Мне жаль, цыпленок.

Отец выглядел искренне огорченным. Он снял квадратные очки в тонкой металлической оправе и потер глаза.

— Правда жаль.

— Я знаю, — кивнула Луиза.

У нее горело лицо. Да, она знала. Ей не хотелось выглядеть испорченным ребенком, но и не подумать, что это нечестно, она тоже не могла. Пока ее одноклассники будут гулять по Парижу, смеяться, придумывать разные только им одним понятные приколы, она будет сидеть одна в своей комнате, сходя с ума от скуки, и думать о свежеиспеченных круассанах, которых ей не суждено попробовать. Чем больше она об этом думала, тем сильнее душил ее ком в горле.

— Но по крайней мере, выглядим мы еще неплохо, — пошутил отец.

Луиза даже не улыбнулась. «Кого это он имеет в виду?» — подумала она, сердито заправляя за ухо выбившуюся кудряшку.

Со стуком поставив на стеклянный кофейный столик креманку с недоеденным мороженым, она выбежала из комнаты, чтобы не расплакаться. Ей необходимо было немедленно позвонить подруге.

— Я не еду, — прорыдала Луиза в свой старомодный телефон в виде красных губ, со свирепым видом шагая по комнате, насколько позволял спутанный шнур.