Юный техник, 2015 № 12 - страница 16

На всякий случай, в EvoHouse есть и классическое отопление, необходимое для подачи горячей воды при наступлении холодов.

Владимир МАРЫШЕВ

Чтобы не мешать прохожим, Сигурд отошел к самой кромке бордюра и уже там запрокинул голову, чтобы любоваться неспешно плывущими в небе облаками. Прохожие, чуть сбавив ход, невольно вскидывали глаза на чудака и шли дальше. А чудака вновь, как и в первые минуты, проведенные на Земле, переполняла радость — лучезарная, беспредельная, немыслимая там, на Деборе, откуда ему посчастливилось вырваться.

Сигурд опустил голову и стал разглядывать газон. По нему совсем недавно прошелся робот-озеленитель, и теперь одуряюще пахло свежескошенной травой. Поодаль возвышалась клумба в форме ступенчатой пирамиды.

На Деборе цветов не было. Да что там цветов. Жизнь, даже самая примитивная, не могла зародиться на этом мерзлом шарике, обдуваемом ледяными ветрами. В мутно-зеленом небе уныло плелись друг за другом темные глыбы облаков. Казалось, при столкновении они расколются и осыплются вниз каменным дождем. Но камня здесь хватало и без того — почти всю сушу занимали нагромождения скал. Если же попадалась более-менее ровная площадка, то она, как правило, служила всего лишь «крышкой» подземного котла, точнее, целой системы газовых пузырей. В недрах Деборы происходили загадочные процессы, отчего давление газов то снижалось, то нарастало. Нередко пузыри лопались сами по себе, еще чаще — от вибраций, вызванных земной техникой. Сколько модифандов на памяти Сигурда провалились в такие ловушки!

Вечная стужа, ядовитая атмосфера, высокая радиация в горах, частые обвалы и подземные толчки… Но все минусы перевешивал жирный плюс.

Земные недра за века эксплуатации вычерпали до дна, а Дебора оказалась битком набита ценными металлами. Особенно ураном, до сих пор сохранившим свою нишу в энергетике. От такого богатства добровольно не отказываются. И если привычными способами добраться до него невозможно, используют непривычные…

От щедрого июльского солнца, запаха травы, пестроты цветов у Сигурда кружилась голова. Это у него-то, идеально приспособленного, чтобы выжить в любом аду!

Он оглядел бульвар. Тот упирался в широкую ленту дороги, по которой сновали мобили. А за ней, подавляя своими размерами, вздымалась темно-коричневая коробка — завод «Биоинкора». Когда-то с одной из его поточных линий сошел модифанд по имени Сигурд. Конечно, этот момент не отложился в мозгу — сознание нового добытчика урана активировали уже на Деборе. И все же… Наверное, он должен был питать особые чувства к месту, где появился на свет. Но не питал. Напротив, собирался его уничтожить.

Жизнь модифанда на Деборе течет практически без перемен. Сон, еда, работа, отдых… В этом жестко заданном ритме могут пройти десятилетия — до окончательного износа организма.

Сигурд мало задумывался о том, сколько лет жизни ему отпущено. Какой смысл? Может, уже завтра под ногами оглушительно лопнет не обнаруженный вовремя газовый пузырь. Или гора тяжко вздохнет и завалит рудник каменными глыбами. Или порыв ураганного ветра швырнет на выступ скалы и распорет скафандр… Он принял бы как должное любой исход и не помышлял о другой судьбе, но однажды к нему зашел планетолог Франко Сантини.

Сантини был старше и опытнее любого на Базе. Однако коллеги относились к маленькому тщедушному планетологу снисходительно, подтрунивали над ним.

— Есть разговор. — Франко без приглашения плюхнулся на койку Сигурда. — Завтра убираюсь из этой дыры. Семнадцать лет безвылазно! Половину этого срока заклинаю меня сменить, но контракт… Ну да, я подписал, но тогда у меня не было выхода… нельзя же так мерзко этим пользоваться! Долго надеялся, что в этих свиньях заговорит совесть. Потом уже думал только о том, как им побольнее отомстить напоследок. И придумал! А ты мне в этом поможешь.

— Боюсь, что я… — начал Сигурд.

— Не перебивай! — буркнул Франко. — Вас, модифандов, штампуют на Земле кудесники из «Биоинкоры». Ускоренным способом выращивают клонов, вставляя им нужные гены. Нечеловеческая сила, стойкость к перегрузкам, холоду, радиации… сам знаешь! А теперь — главное. Нормального человека, отработавшего здесь хотя бы год, уже мутит от зеленого неба, он готов душу дьяволу продать, чтобы очутиться на Земле. А вас никуда не тянет. Знаешь, почему?