Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник - страница 21
В тюремной камере отца Гавриила вначале встретили весьма скверно. Один из заключенных даже попробовал ударить его, но отец Гавриил перекрестился и прочел молитву. Увидев это, заключенные образумились и все повально начали просить прощения. А потом в тюрьму к «ворам» пришла весть, что арестованный священник — родной брат умершего всесоюзного «вора в законе» по кличке Двуглавый. Услышав эту новость, тюрьма совсем смягчилась и прониклась особым уважением к отцу Гавриилу.
Несмотря на то что заключенные ценили и уважали отца Гавриила, он и здесь был примером смирения для всех. В камере, по тюремным и арестантским правилам, был свой уборщик из числа заключенных, но отец Гавриил не удовлетворялся этим:
— Я сказал себе: как же так, ты, монах, будешь сидеть и смотреть, а другие будут работать!
На следующее утро отец Гавриил сам взял бак с нечистотами, но тут заключенные, буквально все, в беспокойстве поднялись и попросили его не делать этого, потому что в камере к этому делу приставлен определенный арестант.
— Затем я чистил стол и подметал камеру. «Воры» слали мне просьбу за просьбой: «Отче, не делай этого и не ставь нас в неловкое положение».
Когда отца Гавриила посадили в тюрьму, очень скоро его имя было у всех на устах. Вся камера смотрела на отца Гавриила и слушала его, и когда он произносил утренние, вечерние и трапезные молитвы, все приступали к молитве вместе с ним. Сестры отца Гавриила рассказывали о тех днях:
— Вся тюрьма говорила о Гаврииле. Люди, возвращавшиеся со свидания, говорили окружающим: «В тюрьме сидит какой–то удивительный отец, и вся тюрьма смотрит на него. „Воры“ говорят: — У нас в тюрьме такой человек сидит, что и выходить из тюрьмы не хочется».
Это был особый дар и благодать отца Гавриила; где бы он ни побывал, этот полный великого смирения Божий человек везде сеял удивительную доброту и любовь.
Дело еще не было завершено; следствие не смогло сломить отца Гавриила и получить от него нужные показания. Так как по известным причинам вопрос о расстреле отошел на второй план, возникла необходимость в «деликатном» улаживании этого дела. Власти попытались добиться этого проверенным путем — отца Гавриила из тюрьмы перевели в психоневрологическую больницу.
До перевода из тюрьмы в психоневрологическую больницу, на последнем допросе присутствовал тогдашний министр внутренних дел Эдуард Шеварднадзе, и он задал отцу Гавриилу такой вопрос:
— Зачем ты сжег, Гавриил, портрет Ленина?
Отец Гавриил ответил:
— Слава подобает Христу Богу! А не этому мертвецу Ленину! Корню большого зла.
Такой ответ очень возмутил находящихся там партийных работников, а один генерал гневно сказал:
— Что мы слушаем его, настоящего сумасшедшего, или какое нам дело до того, что скажут люди? Его убить надо, а то, если дать волю, он и нас сделает христианами.
Отец Гавриил на это ответил:
— Дай Бог, чтобы так случилось. Бог всем хочет спасения, и, может, среди вас тоже есть души, которые можно спасти, может, не зря я сидел в тюрьме и не зря ведете вы меня в сумасшедший дом (ср. Деян. 26, 28–29).
Однажды в личном разговоре с нами отец Гавриил сказал:
— Даже вспоминать тяжело о днях пребывания в сумасшедшем доме, тюрьма по сравнению с ним была гораздо легче.
После четырех месяцев пребывания в тюрьме отца Гавриила перевели в психиатрическую больницу.
С отцом Гавриилом врачи обращались оскорбительно, злонамеренно. Его и здесь часто избивали. Чтобы превратить его жизнь в сплошной ужас, измученного побоями священника впустили в палату самых реактивных душевнобольных. Мы знаем от отца Гавриила, что когда ему давали пить лекарство (физическое сопротивление было бесполезно, потому что это привело бы к худшему), он тайком, чтобы врачи не заметили, вырывал его, тем самым защищаясь от вредного действия медикамента. Два месяца держали его в так называемой палате «реактивных больных», а с наступлением третьего месяца составили более коварный план: его закрыли в маленькой комнате с одним психическим больным. В комнате были две кровати, маленький стол, унитаз и кран. Прогулки и свидания запретили. Еду давали через маленькое окошко в двери. Отец Гавриил рассказал нам об этом: