Юта - страница 33
Капитан Хенке был в отличном настроении.
Вчера следователь гестапо лейтенант Фогт, мрачный прыщеватый молодой человек, спросил его:
- А вы, господин капитан, неужели совсем не боитесь партизан?
- Каких партизан? - удивился Хенке.
Лейтенант ничего не ответил. Он как-то странно улыбнулся и ушёл.
Чудак этот лейтенант! Набил полный подвал какими-то мальчишками и девчонками, с утра до ночи допрашивает их… Ну, пусть… Ему это нравится.
Он, капитан Хенке, приехал сюда не для того, чтобы воевать с детьми. Этим девчонкам он уделит полчаса. Посмотрит на фогтовских партизанок, чтоб над Фогтом же потом и посмеяться. С ними по-хорошему поговоришь, они и то расплачутся… И Хенке начал говорить по-хорошему.
- Куда ж вы, мои девочки, шли так поздно? - Голос его звучал добродушно, мягко, прямо-таки по-отечески.
Молчание.
- Хм!.. - удивился Хенке, переводя взгляд с Юты на Таню и с Тани на Юту. Девушки не смотрели на него, девушки смотрели на окна, между которыми стоял стол. - Ну, вот ты, - Хенке указал на Юту. - Как тебя звать, куда шла?
- Меня? - Юта смело подняла на капитана большие синие глаза. - Меня звать Ютой. Я шла к подруге в гости.
Хенке подумал: «Это же наивный ребёнок. Зачем было тащить её в гестапо?»
- А как звать эту твою подругу, Юта? Где она живёт?
Юта ответила.
- Ну, а ты сама где живёшь?
Юта снова ответила.
- Видите, как у нас с вами хорошо идёт разговор, - удовлетворённо заметил Хенке и, не меняя мягкого тона, спросил: - Скажи мне, Юта, где вы нашли тол?
Юта недоумённо пожала плечами.
- При чём здесь она? - резко заговорила Таня. - Девчонка меня догнала, когда…
- Значит, тол несла ты? - перебил её Хенке.
- Ну, я, - ответила Таня.
«Эта девчонка, кажется, с гонором», - отметил про себя Хенке.
- Кому же ты его несла?
Молчание.
- Тебе, наверно, кто-нибудь поручил это сделать, обещая награду? Кто? - В голосе Хенке зазвучали металлические нотки.
И снова молчание.
Хенке увидел, как глаза у Тани зло сощурились. Это привело его в раздражение: «Ещё смеет сердиться, дрянная девчонка!» Но он всё-таки опять попытался заговорить с Таней:
- Мне совершенно безразлично, кто тебя посылал с толом и кому ты его несла. Можешь не говорить. Только обидно, что ты мне не доверяешь. Я к тебе, можно сказать, со всей душой, а ты упрямишься. Или боишься, что тебя лишат обещанной награды? Да я тебе дам в десять раз большую!.. Что? Не веришь? Честное слово офицера!.. И сейчас же домой пойдёте.
Таня усмехнулась.
- За конфету, если она будет шоколадная, я, пожалуй, продамся, - чеканя каждое слово, с издёвкой произнесла она.
Хенке мгновенно побагровел и, как-то странно заморгав глазами, вскочил с кресла. Зацепившаяся за край стола пуговица с сухим треском отскочила от тёмного мундира и покатилась к ногам Тани. Подняв пуговицу, Таня хлопнула ею по столу.
- Дрянь! Дрянь! - выкрикнул Хенке и нервно несколько раз нажал кнопку звонка.
На пороге тотчас же появился солдат с автоматом. Капитан что-то приказал ему по-немецки и злобно прошипел, указывая трясущимся пальцем на дверь:
- В подвал!
- Девчонку-то зачем мучить? - недовольно пробурчала Таня.
Но капитан Хенке больше не желал разговаривать. Он схватил со стола пуговицу и стремительно выбежал за дверь. Он торопился. Он и так уже опаздывал на торжество, устроенное Зимлером по случаю дня рождения. Если он заставит хозяина и гостей ждать себя, то они могут обвинить его по меньшей мере в невежливости.
Настроение капитана Хенке было испорчено…
Каждый раз, как только Юта с Таней уходили со сводками к Наде Боковой, Николай Алексеевич и Варвара Васильевна тревожились и не садились ужинать до тех пор, пока девушки не возвращались.
Сегодня девушки задержались дольше обычного.
Варвара Васильевна ходила по комнате из угла в угол, а Николай Алексеевич несколько раз выбегал на крыльцо и подолгу глядел на дорогу.
В десятом часу, изнервничавшись, Николай Алексеевич решил взять коня и съездить в городок. Неожиданно в дом ввалился Максим.
- A-а, братец, здравствуй! - с развязной весёлостью заговорил он. - А я, знаешь, в гости. Не рад? Я сам не рад. Увязался один немец за мной, отделаться от него было нелегко… А вы что скучаете? A-а, наверно, по своей девчушке?.. Так она в гестапо.