Юта - страница 41

- Бросай свой мешок на лавку и садись! Чай пить будешь?

- Спасибо. Я недавно обедала. - Юта оглядела комнату.

Она была большая, но пустая: в одном углу русская печка, в другом - покрытый расписной скатертью стол, окружённый двумя некрашеными лавками и несколькими табуретками, да ещё фанерный ящик для посуды, прибитый к стенке около печки, - вот и вся обстановка.

- Значит, чай потом. А ты знаешь, как мне хотелось узнать, кто ты? Так и не узнала. Махала ты мне напрасно. Немцы могли заметить. Я тогда так перепугалась… Как тебя звать?

- Юта.

- Меня зови Лилей. А где ты научилась ездить верхом? Я так не умею.

- На заводе.

- На заводе?

- На конном, - пояснила Юта и подумала: «Говорить или не говорить ей о заводе? Бабушка сказала: «Вы тут потолкуйте». Значит, можно…»

- A-а… Там конный близко. - Лиля на миг задумалась, потом спросила: - Ты и сейчас оттуда?

- Да… - И Юта рассказала, что произошло на заводе. - Я не могу не выполнить приказ Павла Петровича: я должна найти партизан! - закончила она.

- Давай искать вместе, - с загадочной улыбкой произнесла Лиля.

- И ты тоже ищешь? А это верно, что бабушка Стеша не знает? - Юта испытующе уставилась на Лилю.

Лиля неопределённо пожала плечами. Тогда Юта вскочила с лавки; лицо её вспыхнуло от стыда: стало ясно, что ни бабушка Стеша, ни Лиля не доверяют ей.

- Ну и не надо! Я и без вас пойду в лес! Всё равно они где-нибудь тут, недалеко!.. - задыхаясь от обиды, проговорила она.

- Ну-ну-ну!.. Что такое? Садись! - сердито сказала Лиля и, взяв Юту за плечи, насильно усадила на прежнее место. Затем тоном доброжелательного выговора добавила: - Дуться на меня не надо. Поняла?

Юта ответила не сразу:

- Не верить человеку - это тоже нельзя.

Лиля улыбнулась.

- Человек ты, челове-ек! Кто ж это тебе не верит? Выдумываешь ты всё… Партизаны сегодня же узнают о заводе.

Поняла? Так что давай-ка пей чай и со спокойной совестью шагай домой.

- Домой?! Нет уж… - Юта покачала головой.

- А куда же! Я ж тебе сказала: о заводе партизаны узнают сегодня, через полтора-два часа. Не веришь?

- Нет у меня дома. Я иду к партизанам, - глухо проговорила девочка, опуская глаза.

Лиля нахмурилась.

- Сожгли, да? - участливо спросила она, садясь рядом с Ютой.

- Мой дом в Ленинграде.

- Ты ленинградка? - Лиля схватила Юту в охапку и, усадив на свои колени, трижды чмокнула её в щёку. - Чего ж ты раньше не говорила? Я ведь тоже из Ленинграда!

Теперь настала Ютина очередь удивляться:

- Ты… из нашего города? Вот здорово! - Она крепко обхватила руками Лилину шею и восторженно закричала: - Ура-а!

Обрадованные неожиданной встречей, землячки не могли наговориться. Юта забросала Лилю вопросами о Ленинграде. Лилю интересовала Ютина судьба: почему она оказалась на оккупированной территории, как жила здесь эти годы. Вскоре они уже все знали друг о друге…

Когда началась война, Лиля Маслакова недолго раздумывала о своём будущем. Однажды утром она достала обёрнутый в целлофан комсомольский билет и отправилась в райком.

На площадке второго этажа и в райкомовском коридоре было столько людей - главным образом мальчишек, - будто шло очередное заседание бюро по приёму в комсомол.

В кабинет секретаря Лиля проскочила без очереди. Обширная комната, поделённая надвое столами, поставленными в виде буквы «Т», тоже была заполнена мальчишками. Секретарь райкома Толька Дементьев, её двоюродный брат, шумно разговаривал с кем-то по телефону, а мальчишки молча смотрели на него и даже не обернулись на вошедшую.

- А тебе чего надо? - закончив разговор, сердито спросил Толька Лилю.

- Посылай на фронт! - коротко ответила она.

- Ха-ха! - насмешливо отозвался Толька и начальственно добавил: - Без сопливых обойдёмся!

Лиля обиделась и резко потребовала:

- Собирай бюро!

- И не подумаю.

- Ах, не хочешь? Пойду выше…

И она пошла на третий этаж, к секретарю райкома партии. Лиля добилась своего: её направили в специальную школу, где готовились партизанские разведчики.

Через фронт Лилю и трёх её товарищей переправляли самолётом. Их должны были сбросить на парашютах в место расположения партизан. Но попали они прямо в лапы немецкого карательного отряда. Каратели видели, как от самолёта отделились один за другим четыре тёмных комочка, над которыми почти сразу же вспыхнули голубые облачка парашютов. Каратели решили взять парашютистов живыми, но это им не удалось.