Юта - страница 57
И вдруг негромкий девичий голос прервал его мысли:
Напевала Юта.
Делала она это как бы для себя - напевала и смотрела куда-то в сторону.
Вначале эта шуточная пионерская песенка показалась Николаю Николаевичу какой-то странной нелепостью. Не сама песенка, а то, что она зазвучала в такой совсем неподходящий момент. Вскоре, однако, сам того не замечая, Николай Николаевич стал внимательно прислушиваться к каждому её слову, и слова эти заставили его невольно улыбнуться.
Всхлипывания парня раздавались всё реже и реже. Голос Юты становился сильней, бодрей, озорней:
Песенка кончилась, и тогда до сознания Николая Николаевича дошло, что сам он про себя подпевал Юте. Да и про себя ли? Не слишком ли громко? Он мельком взглянул в лица партизан - кажется, лица немного подобрели, стали помягче, поприветливее.
Парень перестал всхлипывать. Вытерев глаза рукавом полушубка, он поднялся, стряхнул с ватных штанов снег и, не говоря ни слова, зашагал вперёд.
Отряд молча двинулся дальше…
К утру подморозило. Над горизонтом, в туманной дали, появилось мутное солнце.
А скоро впереди показалась тусклая полоска берега.
- Товарищ командир, смотрите, земля! - радостно воскликнула Юта, первой заметив берег.
Это известие, словно побудка, заставило молчавший отряд вдруг разом заговорить. Оживились партизаны, увидев долгожданный берег. Николай Николаевич услышал, как позади разговаривали между собой два пожилых партизана:
- Перво-наперво чаёк вскипятим. Хозяйка целую горсть насыпала. Дай бог ей здоровья! Пахучий такой…
- Эх, сахарку бы кусочек! Страсть как чаю хочется.
- Сухарей бы ржаных хорошо. К сухарям и сахару не надо. Я, бывало, дома…
Николай Николаевич радовался, что люди ожили. Но сейчас его занимала тревожная мысль: свободен ли берег от немцев? Отряд обессилел, поэтому вступать в бой с неприятелем невозможно.
- Надо бы разведать, что там, - обратился он к Михайлову, словно прося у него совета.
- Да, да… - Пётр Алексеевич, как видно, думал о том же. - Я в этих местах когда-то бывал. Может быть, мне самому сходить?
- Не надо! - возразил Николай Николаевич. - Это ни к чему. Ребята повыносливее тебя. Доберутся быстрее…
Командир остановил отряд. Объяснил партизанам, почему нельзя идти дальше.
- Околеем тут ждамши, - окая, произнёс старый партизан, тот, что мечтал о чае с сухарями.
Николай Николаевич ожидал, что кое-кто будет возражать против вынужденной остановки - голод и холод властно тянули людей к берегу, заставляя пренебрегать опасностью.
- Без паники, товарищи! - жёстко сказал он. - Двигаться дальше, не зная, что нас там ждёт, - это безумие!..
- Товарищ командир, я мигом слетаю на берег и узнаю, что там. Пошлите меня, - перебила его Юта.
Николай Николаевич от неожиданности не сказал ничего, только головой помотал.
- Я же не устала. Честно-честно…
- Мы, конечно, можем и обождать, - смущаясь, произнёс старый партизан. - А только ты, командир, девчушку ка это дело не посылай. Она, конечно, не подведёт, но нельзя же… Я тогда лучше сам… Старик я крепкий!..
- Идти должны мы с Анатолием, - перебил Борис Рязанов.
…Как ни торопились Борис и Анатолий, а прошло около пяти часов, прежде чем они вернулись из разведки. Но партизаны были вознаграждены за долготерпение - разведчики принесли хорошую весть: путь к берегу безопасен, в нескольких километрах от озера есть хутор, неприятель далеко.